Историография
Как известно, первыми письменными литературными памятниками античности являются поэтические тексты - эпиграммы, созданные в VIII в. до н э. Прозаические надписи относятся к VII в. Это служебные записи: списки должностных лиц, победителей на состязаниях, перечни постановлений, договоры и прочее. Следует, однако, упомянуть о греческих письменных памятниках конца II тысячелетия до н.э. (крито-микенская письменность). После длительного перерыва в VII в. до н.э. вновь появляются служебные прозаические записи, но уже в новом алфавите.
Литературные прозаические записи возникают несколько позже, в VI в., в Ионии, на родине гомеровского эпоса. В начале VI в. Египет стал усиленно экспортировать в Ионию папирус, а вскоре появились и первые письменные сочинения в прозе, потребность в которых совпала с открытием дешевого и удобного писчего материала.
Зарождение прозы в Ионии связано с развитием науки и философии, возникших на основе богатых эмпирических сведений, которые требовалось систематизировать и объединить для насущных практических целей. Поэтому с начала своего существования греческая литературная проза, обладавшая высокими художественными достоинствами и предназначенная для самой широкой аудитории, была неотделима от науки, которая еще не выделилась среди остальных форм идеологии. Отсюда и своеобразное деление греческой прозы, принятое античными филологами, на историографию, включающую сочинения по географии, философию, дополненную медициной, и ораторскую прозу.
поселений и профессий ссылками на древность или божественность их происхождения. В поэме Гесиода отражено стремление к генеалогической систематизации мифологии. Несколько позже делались попытки систематизировать события мифологической истории в хронологическом порядке.
В этот период Иония вела интенсивную торговлю с различными странами. Ионийские греки с живейшим интересом собирали во время своих путешествий сведения о заморских диковинных странах и делились с земляками своими впечатлениями, в которых правда всегда соседствовала с вымыслом.
В конце VI в. до н.э. в городе Милете путешественник, торговец и ученый Гекатей написал сочинение "Обход земли", в котором рассказал о своих путешествиях и даже приложил собственную карту, первую известную нам географическую карту. Гекатей стремился к максимальной правдивости повествования. Его второе сочинение - "Генеалогии", тоже не дошедшее до нас, начиналось словами: "Гекатей из Милета так говорит: „Это я пишу, "ак мне кажется истинным, ибо рассказы эллинов кажутся мне многочисленными и смешными"". Гекатей и его последователи собирали сведения о происхождении разных городов и народов, об их обычаях и нравах, отождествляя миф с реальной жизнью, но устраняя из мифов все, что представлялось им неправдоподобным. Они еще не были историками, но пробуждали у своих слушателей интерес к прошлому Они же подготовили почву для появления первого исторического сочинения, автором которого был Геродот, прозванный древними "отцом истории".
Геродот родился в малоазийском городе Галикарнасе около 484 г. до н.э. В молодости он принимал деятельной участие в политической борьбе и поэтому был вынужден покинуть Галикарнас. Долгие годы Геродот провел в странствиях. Он путешествовал по Азии, был в Африке и странах Причерноморья, посетил Южную Италию и, наконец, в 40-х годах оказался в Афинах. Здесь он познакомился с Периклом и Софоклом, увлекся перикловскими идеями и даже принял участие в организации общегреческого поселения на юге Италии. Афины стали для Геродота второй родиной, и, вероятно, там он написал свой единственный труд, который сам назвал "Историей". Это заглавие не было новым; так называли свои труды последователи Гекатея, противопоставляя греческое слово "история", то есть "изыскание, исследование", вымыслу, фантазии, мифу, подчеркивая правдивость своего повествования и достоверность сведений. Однако у Геродота впервые этот термин был употреблен в названии произведения такого содержания, которое в новое время стало обозначать науку о развитии человеческого общества.
Темой своего сочинения Геродот избрал историю греко-персидской войны, самого значительного события недалекого прошлого Эллады. Во вступлении он так объяснил свой выбор: "Чтобы деяния людей не изгладились из памяти от времени и чтобы великие, достойные удивления подвиги, совершенные как эллинами, так и варварами, не потеряли своей славы, в особенности же не изгладилась причина, по которой они начали войну между собой".
конфликта между ними Геродот относит к незапамятным временам, о которых рассказывают мифы. Похищение Ио, Европы, Медеи, Елены и, наконец, Троянская война - таковы начальные этапы грандиозной распри Запада и Востока, в которую последовательно и постепенно втягивались различные страны и народы. Сочинение Геродота является всемирной историей, так как каждое упоминание новой страны превращается у него в подробный рассказ о стране, ее памятниках, жителях, их нравах, обычаях и религии. Так, например, Геродот рассказывает о том, что первым на греческие города в Ионии напал царь Лидии Крез. Это событие является поводом для изложения подробной истории Лидии. Персидский царь Камбиз совершает поход в Египет с целью его завоевания, и Геродот посвящает целую книгу истории, географии и этнографии Египта. Затем он вновь возвращается к Камбизу и к истории персидского царства. Когда же повествование доходит до воцарения Дария, расширившего границы персидской державы, Геродот упоминает о военных походах последнего. Поход Дария в Закавказье и против скифов Северного Причерноморья, предпринятый в 513 г., позволяет Геродоту подробно и увлекательно рассказать о скифах, привести услышанные предания об их происхождении и так далее. Геродотовская история Скифии - древнейший письменный документ по истории южных областей нашей страны. После неудачных попыток поработить свободолюбивые скифские племена персы решают подчинить себе материковую Грецию. Геродот рассказывает о восстании ионийских греков, о походе персидских полководцев на Балканский полуостров и о разгроме персов при Марафоне. Последние три книги "Истории" посвящены новым попыткам персов покорить Грецию: поход Ксеркса, битвы у острова Саламина, около города Платеи и, наконец, окончательное изгнание персов из Европы. Рассказом о захвате греками одной из крепостей на Дарданеллах оканчивается труд Геродота. Все народы известных и малоизвестных в то время стран находят свое место на страницах этого сочинения. Особое внимание уделено прославлению Афин, взявших на себя инициативу в отражении персидского нашествия. Геродот считает, что Афины сумели встать во главе Эллады и спасли ее от иноземного порабощения: "Кто сказал бы, что афиняне были спасителями Эллады, тот не погрешил бы против истины".
На примере отношений Востока и Запада Геродот осмысляет весь исторический процесс как некое единое целое. Разделяя взгляды своих современников, он считает, что миропорядок создан богами, которые держат в своих руках судьбы человечества и управляют ими. Воля богов проявляется в оракулах, чудесных знамениях и сновидениях, но люди не всегда умеют распознать ее. Боги жестоко наказывают людей за их преступления, и в мире царит закон возмездия. Эти архаичные представления определяют взгляды Геродота на исторический процесс и его движущие силы.
Несмотря на разнообразие материала, обилие фактов, множество самых неожиданных отступлений, Геродот никогда не теряет основной нити своего повествования и использует все средства для достижения одной цели - прославления и утверждения Эллады. Он показывает, как исторически складывается приоритет Эллады, всячески подкрепляя и иллюстрируя свою идею. Так, в начале своего сочинения он рассказывает историю о лидийском царе Крезе и афинском мудреце Солоне. Сказочно богатый Крез превыше всего ценил свои сокровища и, показывая их своему гостю, ждал, что тот признает за ним право считаться самым счастливым человеком на земле. Но, к удивлению Креза, Солон называет самым счастливым не его, а какого-то простого афинянина, который честно прожил жизнь, до конца своих дней добросовестно выполнял гражданский долг и умер, оплакиваемый друзьями и близкими. Мудрость Солона Крез понял только впоследствии, когда Лидия была завоевана и опустошена персами, а он сам приговорен к сожжению на костре. Наиболее полно раскрывается идейный замысел Геродота в описании перехода огромной персидской армии из Азии в Европу. Геродот чрезвычайно подробно и обстоятельно рассказывает о том, как Ксеркс проводил смотр своего войска, как проверял корабли, что говорил, обращаясь к воинам, какие совершал жертвоприношения, как непрерывно семь суток шла переправа через Геллеспонт, как с высокого берега, сидя на мраморном троне, царь следил за происходящим и беседовал о человеческом счастье и судьбе с предостерегавшим его вельможей. Этому показному блеску, неумеренной пышности и самодовольству, характерному для персов, Геродот противопоставляет скромность, умеренность и свободолюбие эллинов, считая, что только благодаря этим качествам, наиболее полно воплощенным в афинянах, Эллада выиграла великую битву. Недаром сам Ксеркс вынужден признать в Фермопилах, что в его армии очень много людей, но мало воинов.
Своеобразна художественная манера Геродота, характерная для раннеклассического стиля греческой прозы. Он пишет на ионийском диалекте. Тема сочинения определена в самом начале, но затем она словно тонет в дальнейшем повествовании, время от времени всплывая, вновь погружаясь в отступлениях, но никогда не исчезая; она становится четкой во второй части и завершается в заключении. Под кажущейся простотой наивного повествования скрыто большое искусство. Деловой научный стиль сочетается у Геродота с новеллистическим стилем устного народного повествования, в котором мысли не объединяются в большой и сложный период, а как бы нанизываются друг на друга. Вот, например, как построен рассказ о Кандавле, царе Лидии: "Этот Кандавл очень был влюблен в свою жену. И будучи влюбленным, считал себя обладателем самой красивой женщины на свете. А был среди его телохранителей некто Гиг, сын Даскила. Его особенно любил Кандавл. Он доверял ему самые важные дела. Ему же при случае стал он превозносить несравненную красоту жены своей..." Греки называли подобную манеру изложения "нанизываемой речью", противопоставляя ей "закругленную, или периодическую речь". Часто в основное повествование вставляются речи, которыми обмениваются участники описываемых событий. Особую увлекательность придают "Истории" новеллы, которые писатель причудливо вплетает в свой рассказ (например, новеллы о Крезе и Солоне, о перстне Поликрата, о Кандавле и Гиге, о сокровищах царя Рампсинита и др.). Пестрота многочисленных подробностей, увлечение экзотическими редкостями и фантастикой, тщательная обрисовка мелочей, иногда даже заслоняющих важные вещи, дополняют особенности стиля Геродота.
Один античный критик сказал о нем: "Геродот по выбору слов, по расположению их, по разнообразию риторических фигур далеко превзошел всех и довел прозаическую речь до того, что она стала подобна самой лучшей поэзии относительно силы убеждения, прелести и дошедшего до высшей степени наслаждения"52.
к отцу юноши и поздравил его с таким любознательным сыном. Так античное предание объединило имена двух великих историков - ионийца Геродота и афинянина Фукидида. Биография Фукидида известна по его собственным рассказам. Он был правнуком афинского полководца Мильтиада, разбившего персов в сражении при Марафоне. Родственные узы связывали Фукидида с династией фракийских правителей, он даже владел золотыми приисками во Фракии. К началу Пелопоннесской войны он был уже взрослым человеком. В 424 г. афиняне выбрали Фукидида стратегом (командиром) и поручили ему командование афинской северной эскадрой, действовавшей у берегов Фракии. Вскоре Фукидид был несправедливо обвинен в неудаче одной военной операции и приговорен к двадцатилетнему изгнанию из Афин. В годы изгнания Фукидид занялся историей Пелопоннесской войны. По его словам, он "записывал события, очевидцем которых был сам, и то, что слышал от других, после точных, насколько возможно, исследований каждого факта в отдельности взятого". В 404 г., после окончания войны, он вернулся в Афины, чтобы там продолжить многолетний труд, но смерть помешала ему сделать это. Изложение событий Фукидид довел до 411 г.
Впоследствии античные филологи разделили сочинение Фукидида на 8 книг и дали ему ставшее традиционным заглавие "История".
К этому времени историю стали рассматривать как "наставницу жизни". Поэтому Фукидид, мыслитель и политик, ищет в событиях прошлого ответа на вопросы, волнующие его современников. Он считает Пелопоннесскую войну "самой достопримечательной из всех предшествовавших" и обращается к ее изучению. Отсюда характерные для Фукидида целеустремленность, максимально доступная ему объективность изложения, тщательная проверка всех фактов ради установления истины. Фукидида с полным основанием принято считать основоположником научной исторической критики. Свой метод изучения он открыто противопоставляет геродотовскому: "Быть может, изложение мое, чуждое басен, покажется менее приятным для слуха; зато его сочтут достаточно полезным все те, которые пожелают иметь ясное представление о минувшем, могущем, по свойству человеческой природы, повториться когда-либо в будущем в том же самом или в подобном виде. Мой труд рассчитан не столько на то, чтобы послужить предметом словесного состязания в данный момент, сколько на то, чтобы быть достоянием навеки".
"История" Фукидида - настоящее научное произведение, в котором отсутствуют ссылки на божественное вмешательство, преодолена вера в оракулы, чудеса, неотвратимую судьбу, вместо которой выступает случайность (Тиха). По сравнению с Геродотом научная мысль Фукидида ушла далеко вперед, некоторые его открытия кажутся поразительными на общем уровне исторической науки того времени. Так, Фукидид первым высказал предположение, что войны вызываются экономическими факторами, а причины войны не тождественны поводам к ней.
Сочинение Фукидида отличается не только своими научными достоинствами. Оно является высокохудожественным произведением. "Фукидид всегда стремится сделать своих слушателей зрителями",-говорит Плутарх53 переживаниях. Изображение страшной афинской эпидемии, которая унесла тысячи человеческих жизней, становится выразительнее потому, что Фукидид лаконично сообщает о своей болезни. Этим он подтверждает достоверность изображаемого. Полна драматизма история Сицилийской экспедиции, предпринятой афинянами для завоевания хлебородных земель Сицилии и окончившейся неслыханной катастрофой. Афинский флот был потоплен, стратеги казнены, все уцелевшие афиняне проданы в рабство в каменоломни Сицилии.
Особое место в сочинении Фукидида занимают пространные прямые речи, произносимые правителями, государственными деятелями, полководцами, послами и другими лицами, во всех книгах, кроме последней. Это - определенная традиция, восходящая к эпосу и продолженная в прозе Геродотом. "Речи составлены у меня так,- рассказывает Фукидид,- как, по моему мнению, каждый оратор, сообразуясь всегда с обстоятельствами данного момента, скорее всего мог говорить о настоящем положении дел. Причем я держался возможно ближе общего смысла действительно сказанного". Обилие речей и отчасти их стиль свидетельствуют также о распространении софистической риторики во времена Фукидида, Речи помогают Фукидиду избежать прямых характеристик политических деятелей, то есть способствуют сохранению объективности изложения. Ораторы Фукидида - скорее носители определенных политических идей, чем индивиды. Так, политическую программу афинского демократического государства Фукидид вкладывает в уста Перикла, потому что, по его мнению, в годы правления этого "лучшего мужа" Афины достигли своего наивысшего расцвета. Речь, которую произносит Перикл в "Истории" Фукидида над воинами, павшими в первый год войны, конечно, не соответствует действительной речи, произнесенной осенью 431 г. Она является прославлением и утверждением афинской демократии, апофеозом афинского полиса, о котором противники демократии, по словам Фукидида, говорили: "Свою жизнь афиняне отдают за свое государство так, как будто она вовсе не принадлежит им; напротив, духовные свои силы они берегут как неотъемлемую собственность, чтобы служить ими государству".
Фукидид пишет на аттическом диалекте. Его стиль лишен плавности и прозрачности последующей аттической прозы. Рассказ Фукидида очень краток и всегда лаконичен, мысли предельно сконцентрированы, и нередко замысел писателя богаче средств словесного выражения.
Его первым продолжателем был афинянин Ксенофонт (около 430-355 гг. до н.э.), который своей "Греческой историей" непосредственно примкнул к последней фразе сочинения Фукидида. Но во всем остальном между двумя афинскими историками было более различия, чем сходства. Ксенофонт - аристократ, противник афинской демократии и спартанофил. Он не мог идеализировать афинский полис и прославлять Перикла, воплотившего, по Фукидиду, идеалы афинской демократии. Ксенофонт в молодости покинул Афины, и для него родной город не имеет той ценности, как для Фукидида. В "Греческой истории" Ксенофонт не скрывает своих симпатий к Спарте и ее правителю Агесилаю, образ которого он идеализирует. По своему мировоззрению Ксенофонт не выше современных ему обывателей; он суеверен и в каждом историческом событии ищет волю божества, раскрываемую в оракулах или знамениях при жертвоприношениях. Еще до "Греческой истории" Ксенофонт написал "Анабасис" ("Поход"), где рассказал о том, что ему пришлось пережить, когда он служил наемником в армии Кира Младшего, выступившего против своего брата, царя Персии. В битве близ Вавилона Кир погиб, все греческие стратеги были казнены, Ксенофонт возглавил десятитысячный греческий отряд и повел его через вражеские страны назад в Элладу. В "Анабасисе" Ксенофонта своеобразный военный дневник принял форму законченного исторического повествования. Вот, например, описание того, как после долгих и мучительных переходов через горные перевалы Курдистана и Армении греки впервые заметили на горизонте море, показавшееся им частицей желанной родины: "На пятый день они пришли к горе по имени Фехес. Когда солдаты авангарда взошли на гору, они подняли громкий крик. Услышав этот крик, Ксенофонт и солдаты арьергарда подумали, что какие-то новые враги напали на эллинов спереди, тогда как жители выжженной области угрожали им сзади, и солдаты арьергарда, устроив засаду, убили несколько человек, а нескольких взяли в плен, захватив при этом около 20 плетеных щитов, покрытых воловьей косматой кожей. Между тем крик усилился и стал раздаваться с более близкого расстояния, так как непрерывно подходившие отряды бежали бегом к продолжавшим все время кричать солдатам, отчего возгласы стали громче, поскольку кричащих становилось больше. Тут Ксенофонт понял, что произошло нечто более значительное. Он вскочил на коня и в сопровождении Ликия и всадников поспешил на помощь. Скоро они услышали, что солдаты кричат "Море, море!" и зовут к себе остальных. Тогда все побежали вперед, в том числе и арьергард, и стали гнать туда же вьючный скот и лошадей. Когда все достигли вершины, они бросились обнимать друг друга, стратегов и лохагов, проливая слезы. И тотчас же, неизвестно по чьему приказу, солдаты нанесли камней и сложили большой курган". Эту книгу Ксенофонт издал под чужим именем, а о себе говорил только в третьем лице.
идеальным правителем, ставшим таковым вследствие разумного воспитания. В "Спартанской политии" Ксенофонт противопоставляет современную ему Спарту идеализированной им древней Спарте времен ее законодателя Ликурга. В юности Ксенофонт был учеником Сократа, и воспоминание об этом отразилось в его "философских произведениях, которые не отличаются особой глубиной и посвящены в основном вопросам практической морали.
Язык сочинений Ксенофонта плавен, прост и предельно ясен. Позднейшая критика высоко оценивала стиль Ксенофонта и считала его язык образцовым для классической аттической прозы.