Глава VI. Цицерон
Нет для меня ничего дороже государства.
1. Биография. 2. Мастерство оратора. 3. Сочинения по риторике. 4. Трактаты: политика, этика, человек. 5. Эпистолярное наследие. 6. Афоризмы Цицерона. 7. Значение Цицерона
Цицерон – одна из «хрестоматийных фигур» античного мира. Он принадлежит в равной мере и литературе Рима, и политической истории. В перечне корифеев красноречия древности первым ставится имя Демосфена, а вторым обычно Цицерона. Они рядом – корифеи красноречия, символы своего времени. Демосфен был поборником демократии, Цицерон – республики. Оба отдали жизнь за свои идеалы. Известная формула Герцена «история в человеке» приложима к Цицерону. И его жизнь, и его творчество неотторжимы от бурной, насыщенной политическими страстями эпохи, наверно, судьбоносной для Рима.
1. Биография.
Жизнь Цицерона известна более, чем жизнь других писателей: она обстоятельно «документировалась» в его речах, письмах, свидетельствах современников.
ВОСПИТАНИЕ ОРАТОРА.
Марк Туллий Цицерон (Marcus Tullius Cicero) родился в 106 г. до н. э. в состоятельной семье всадников. Однако она не была знатной, а его предки не оставили заметного следа в истории Рима. Позднее, когда Цицерон получил должность консула, недоброжелатели и завистники аттестовали его как «выскочку». С детства Цицерон выказывал поразительную одаренность, все схватывал на лету, демонстрировал фантастическую память. Отец, желая развить таланты как Марка, так и его брата Квинта, перебрался в Рим, где будущий оратор жадно впитывал знания, изучал греческий язык и литературу, историю, философию, юриспруденцию. Писал он и стихи, правда, весьма заурядные. Но всего более Цицерона влекло ораторское искусство. Он основательно овладел диалектикой, т. е. искусством спора, полемики, убеждения. Одновременно практиковался в декламации.
В ЭПОХУ СУЛЛЫ.
Столкнувшись с римской политической кухней, Цицерон быстро уяснил, сколь трудно пробиться в жизни молодому человеку незнатного происхождения. Среди немногих сфер, в которых можно добиться успеха, были юриспруденция, адвокатура. Цицерон заявил о себе в 80-е годы, период, когда в Риме установилась диктатура Суллы, характеризовавшаяся судебным произволом, деспотизмом власти, расправой с инакомыслящими. Это, однако, не отвратило Цицерона от карьеры, сопряженной с немалыми опасностями.
ДЕЛО СЕКСТА РОСЦИЯ.
Первым выступлением Цицерона в качестве адвоката, стяжавшим ему признание, стадо участие в процессе по делу Секста Росция. Это был состоятельный землевладелец, убитый в Риме: к расправе над ним приложили руку родственники, желавшие завладеть его имуществом. Им активно содействовал приближенный Суллы вольноотпущенник Хрисогон. Вину за убийство свалили на сына погибшего Секста Росция-младшего, интересы которого и отстаивал в суде Цицерон. Взяв на себя защиту, Цицерон многим рисковал, ибо вступил в открытую конфронтацию с Хрисогоном, фаворитом диктатора. Фактически, речь Цицерона, еще молодого 27-летнего оратора, вышла за рамки конкретного процесса, она явилась обвинением против диктаторского режима. Подзащитный был оправдан, сам Цицерон вызвал восхищение, но все же посчитал за лучшее, из опасения перед гневом Суллы, удалиться на некоторое время в Грецию. После смерти Суллы он возвратился в Рим; затем предпринял путешествие в Азию, где слушал наиболее выдающихся ораторов. Вскоре стало очевидным, что он затмевает греческих мастеров красноречия. Один из них, Аполлоний Молон, сделал Цицерону признание: «…Единственное из прекрасного, оставшееся еще у нас (т. е. в Элладе), – образованность и красноречие – и то, благодаря тебе сделалось достоянием римлян».
РЕЧЬ ПРОТИВ BEPPECA.
В Риме Цицерон возобновляет выступления в суде. Женитьба на Теренции, женщине богатой, позволила Цицерону жить безбедно, заниматься адвокатской практикой и даже оказывать бесплатную юридическую помощь остро нуждающимся. Это способствовало росту авторитета Цицерона в столице.
Затем он был избран на должность квестора, чиновника, ведавшего казной, и отправился на остров Сицилию, где проявил неплохие административные способности, деловитость и гуманное отношение к местному населению. Вскоре сицилийцы обратились к Цицерону за помощью поддержать в суде обвинение против наместника на острове , повинного в насилиях, грабежах, вымогательствах. Цицерон накопил неопровержимые доказательства преступлений Верреса. Особое впечатление на присутствующих в зале произвел тот пассаж обвинительной речи Цицерона, где оратор живописал отвратительную сцену порки римского гражданина, что было вызовом всем нормам права.
Это описание относится к хрестоматийным образцам ораторского искусства. «Так на самой площади Мессены секли розгами римского гражданина судьи; но среди страданий, и свиста розог не было слышно ни единого стона, ни единого слова этого несчастного, кроме лишь слов: «Я римский гражданин!»… О сладкое имя свободы! О исключительное право, связанное с нашим гражданством! О трибунская власть, которую так сильно желал римский плебей и которую, наконец, ему возвратили! Неужели все это настолько отошло на задний план, что связанного римского гражданина в провинции римского народа, на площади союзного города подвергает бичеванию тот, кто своими фасцами и секирами был обязан благодеянию римского народа».
Не дожидаясь решения суда, Веррес уходит в добровольное изгнание.
БОРЬБА С КАТИЛИНОЙ.
Выигрыш в этом принципиальном процессе укрепляет популярность Цицерона. Его избирают на высшую консульскую должность, что совпадает с одним из пиков его политической карьеры – памятной схваткой с Каталиной. Последний был потомком знатного, но пришедшего в упадок патрицианского рода, честолюбивым, склонным к авантюризму человеком. При Сулле он обогатился на жертвах террора. Желая вернуть славу своему роду, он добивался должности консула, но проиграл: ему предъявили серьезное обвинение в лихоимстве. Тогда он начал организацию заговора с целью захвата власти в стране. Катилина действовал энергично и безоглядно, собирая сторонников по всей Италии. Он, в частности, апеллировал к низам, привлекая их с помощью демагогического лозунга отмены долговых обязательств. Сторонники Каталины вооружались не только в провинции, но активизировались и в самом Риме.
В подобных обстоятельствах Цицерон, как консул, действовал решительно. Он приставил к Катилине шпиона, что позволило получать свежую информацию о планах заговорщиков, собиравшихся, между прочим, убить и его самого. Тем временем ветеран Суллы Манлий собирал для Каталины силы в провинции.
Тогда Цицерон выступил в сенате со своими знаменитыми четырьмя речами против Каталины. Они по праву считаются классическими учебными образцами ораторского искусства.
Пафос первой речи был в том, чтобы показать Катилине, что он находится на «крючке». Его планы – известны: заговор тем, что о нем знают, «посажен уже на цепь, связан по рукам и ногам».
«О времена, о нравы! (О temporal О mores!) – звучали патетические слова Цицерона. – Сенат все знает, консул все видит, а он все еще жив! Жив! Мало того, он является в сенат, желает быть участником в обсуждении государственных дел; он взором своим намечает и предназначает к смерти из нас то одного, то другого». Цицерон публично упрекает самого себя за медлительность, бездеятельность, за то, что «затупляется меч воли сената». Его цель – заставить Катилину выдать себя, побудить к каким-то необдуманным импульсивным поступкам. Так и происходит. Не выдержав тяжести обвинений, нагнетавшихся от одной речи к другой, Катилина бежит из Рима к своему стороннику Манлию. Его армия была разбита, сам Катилина погибает в битве. Пять же главных заговорщиков арестованы и немедленно казнены по приказу Цицерона.
Это был триумф Цицерона, который полагал подавление заговора главным достижением своей жизни. Ему был дарован титул «отец отечества», каковым он очень гордился. После этого Цицерон фактически становится главой сената. Однако в борьбе партий, происходившей эти годы в Риме, он занимает половинчатую позицию.
ЦИЦЕРОН И КЛОДИЙ
В политической карьере Цицерона взлеты чередовались с неудачами. Одна из них была связана с именем Клодия. Публий Клодий Пульхр(92–52 гг. до н. э.), изворотливый политикан (кстати, брат знаменитой Лесбии, увековеченной в стихах Катулла), глава народной партии, был злейшим врагом Цицерона.
в женское платье, проник в дом Юлия Цезаря. Он был узнан и в дальнейшем привлечен к суду по обвинению в святотатстве.На суде Клодий отрицал все обвинения. Вызванный в качестве свидетеля Юлий Цезарь дал показания, оправдывающие Клодия. То был политический ход, который Цезарь выразил знаменитой формулой: «Жена Цезаря должна быть вне подозрений», что, однако, не помешало ему с женой развестись. Обвинителем на процессе выступал Цицерон. Но судьи были подкуплены Клодием, и его оправдали. После этого Клодий и Цицерон сделались непримиримыми противниками.
В 60 г. до н. э., как уже говорилось, влиятельнейшие политические деятели Рима – Помпей, Красс и Цезарь заключили союз, получивший название первого триумвирата. К нему они намеревались привлечь и лидеров партии оптиматов – Цицерона и Катона.
Однако осторожный Цицерон не желал входить в какие-либо коалиции, что поссорило его с одним из триумвиров, Цезарем. Это, в свою очередь, развязало руки Клодию, ждавшему случая, чтобы рассчитаться с Цицероном. В то время Клодий был народным трибуном и всячески заигрывал с римским плебсом. Клодию удалось провести закон, явно направленный против Цицерона. Смысл его был в том, что тот, кто казнил без суда римского гражданина, подвергается изгнанию. Цицерон же, в экстремальной ситуации заговора Катилины, приказал казнить его сторонников без соблюдения необходимой юридической процедуры.
На этот раз никто не протянул руку помощи Цицерону, ему пришлось покинуть Рим и отправиться сначала в Южную Италию, а оттуда в Сицилию. Человек волевой, он тем не менее некоторое время чувствовал себя деморализованным.
Тем временем Клодий создал в Риме настоящую армию своих сторонников, головорезов, которые всех запугивали и терроризировали. Попутно он разрушил и разграбил дом Цицерона на Капитолийском холме. Клодий собирался распродать оставшееся имущество прославленного оратора, но в Риме не нашлось никого, кто бы захотел поживиться награбленным. Авторитет Цицерона был высок. В конце концов Клодий даже выступил против одного из триумвиров, Помпея. Но тот разогнал банды Клодия, а сенат, освободившись от страха перед обнаглевшим Клодием, принял решение возвратить в Рим Цицерона. Тот вернулся после 16-месячного отсутствия торжественно, как триумфатор. Это был звездный час Цицерона. Даже его недоброжелатель Марк Красс, один из триумвиров, вышел его приветствовать. Цицерон сказал ему: «Мне кажется, я не только возвращаюсь из изгнания, но и восхожу на небо».
Клодий, однако, не успокоился. На улицах происходили непрекращающиеся стычки с его «армией». Во время одной из схваток народный трибун Милон убил Клодия. Это произошло в 52 г до н. э. Сторонники Клодия не успокоились, и Милон оказался под судом. Его взялся защищать Цицерон, что было небезопасно, так как разъяренная чернь взбунтовалась. Во время слушания в зале суда не прекращались выкрики и угрозы сторонников Клодия. Цицерон не сумел нормально вести защиту. Милон проиграл в суде и должен был отправиться в изгнание.
Вскоре Цицерон получает должность наместника в провинции Киликия в Малой Азии. И вновь как администратор он выказал компетентность, бескорыстие, защищал население от местных продажных чиновников.
ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ.
Тем временем, отношения между Помпеем и Цезарем обострялись (Красс к тому времени погиб, и триумвират распался). Цицерон пробовал выступить посредником, примирить двух соперников. Но безуспешно. Вспыхнула гражданская война. Вначале Цицерон стремился сохранять нейтралитет, но, после того как Цезарь, захвативший Италию, отправился в Испанию, Цицерон, вопреки советам друзей, в частности Катона Младшего, присоединился к Помпею. Правда, это не помешало Цицерону порицать Помпея за нерешительность и военные просчеты. В битве при Фарсале, роковой для Помпея, Цицерон не принял участия. Он считал, что дело Помпея проиграно и тому следует уповать на почетный мир. Помпеянцы обвинили Цицерона чуть ли не в измене; ему пришлось бежать из их лагеря.
В дальнейшем, до возвращения Цезаря из Египта, он жил в Италии в городе Брундизи. Цезарь выказал великодушие, и произошло его примирение с Цицероном. В дальнейшем Цезарь демонстрировал оратору благоволение, а Цицерон, наезжавший в Рим, просил за некоторых сторонников Помпея, одновременно не забывая польстить и Цезарю. В период диктатуры Цезаря (46–44 гг. до н. э.) Цицерон вновь отходит от политики. В своем загородном имении он отдается научным, литературным, философским штудиям, которые скрашивали его семейные невзгоды: развод с женой Теренцией, с которой прожил долгие годы; смерть любимой дочери Туллии.
ГИБЕЛЬ ЦИЦЕРОНА.
Цицерон был в курсе плетущегося против Цезаря заговора, но не примкнул к нему. После убийства Цезаря оратор возвращается к активной политике, став во главе сенатской партии. По его предложению сенат помиловал убийц Цезаря. Исполненный надежд, Цицерон вынашивал план восстановления прежних республиканских порядков. Во главе цезарианцев стал Антоний, считавший себя наследником диктатора и присвоивший себе его деньги. В то время как люди Антония хозяйничали в Риме, Цицерон выступил против него, заявив: «Я презрел мечи Каталины, не страшусь и твоих мечей; я готов пожертвовать собой ради свободы республики». В противоборстве с Антонием Цицерон обрел союзника, как выяснилось, ненадежного, в лице молодого Октавиана, не по летам расчетливого и дальновидного, который стремился использовать авторитет стареющего оратора для решения собственных задач.
В сенате Цицерон произнес 14 речей против Антония. Их называют «Филиппиками», включился в бескомпромиссную борьбу с Антонием, которого изгнал из Рима и заставил бежать в Северную Италию. Там, в битве при Мутине в 43 г. до н. э., Антоний потерпел поражение от Октавиана. После этого сражения соперники (к ним присоединился Лепид, начальник кавалерии при Цезаре), образовали «второй триумвират» (Антоний, Октавиан и Лепид).
Создание триумвирата было закреплено юридически. Триумвиры поделили между собой сферы влияния. На тайном трехдневном совещании, после довольно циничной торговли, триумвиры составили «проскрипционные списки», в которые включили своих врагов, подлежавших истреблению. Антоний в качестве не подлежащего обсуждению условия соглашения требовал голову Цицерона. Октавиан, видимо, после долгого сопротивления, «сдал» своего союзника. После этого в Риме начались аресты и казни обреченных, тех, кто были противниками триумвиров.
Глубокой осенью 43 г. до н. э. Цицерон вместе с братом Квинтом укрылся в поместье неподалеку от Рима. Узнав о грозящей опасности, он решил бежать, держа путь к порту, чтобы спастись морем. Сначала был схвачен и убит Квинт. Затем убийцы направились в поместье Цицерона, но, не найдя его там, бросились за ним в погоню. Когда убийцы настигли оратора, которого слуги несли на носилках, тот мужественно встретил смерть. Цицерон был заколот. Это случилось 7 декабря 43 г. до н. э. Чем-то похожа была и смерть Демосфена: окруженный убийцами, он принял яд. Два величайших оратора отдали жизни за свои убеждения.
ЦИЦЕРОН КАК ЧЕЛОВЕК.
Цицерон прожил яркую жизнь, в которой были и взлеты, и полосы неудач. Как и всякий талантливый, блестяще образованный человек, он был личностью неординарной, сложной, противоречивой. Решительный, он мог колебаться, шел на компромиссы. Был и дальновидным, и не свободным от заблуждений. Иногда его подводило тщеславие. Порой – непоследовательность.
Но каким бы неоднозначным ни был Цицерон, он был тверд, бескомпромиссен в главном. В том, что составляло сердцевину его политической философии. Это была приверженность идеалам Республики с большой буквы. Преданность интересам Рима.
Он был государственным человеком до мозга костей. Гражданином и патриотом в подлинном значении этих слов. Долг и любовь к родине Рима Г. Кнабе, «творчество Цицерона никогда не воспринимается как совокупность страниц, а лишь как совокупность голосов, как явственно звучащая полифония». В ней, добавим мы, звучит одна главная тема. Она его вдохновляля, составляла внутренний смысл его исканий. Он писал: «Положение государства меня чрезвычайно тревожит. Я расположен к Куриону, Цезарю желаю почестей, за Помпея готов умереть. Но нет для меня ничего дороже государства».
2. Мастерство оратора.
Наследие Цицерона представлено разноплановыми сочинениями: речи, судебные и политические труды по теории и истории красноречия; трактаты по проблемам философии, морали и этики; письма. Все это – бесценный материал для биографов Цицерона, исследователей римской философии, литературы, филологов, историков Рима.
РЕЧИ: ОБЩИЕ ОСОБЕННОСТИ.
Важнейшая часть литературного наследия Цицерона – это его речи. Они – концентрированное выражение его политической и жизненной философии. в суде или сенате, было актом общественным, своеобразным диалогом с народом. Конечно, огромную роль играл содержательный момент, аргументация, факты, юридический фундамент, логика мысли, исторические и литературные параллели и многое другое. Но исход судебного дела, политический эффект речи зависели и от искусства оратора.
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СЛОВО.
– и в этом он был истинно римским литератором – всегда исходил из огромной общественной значимости художественного слова. Об этом свидетельствует его речь в защиту поэта Архия, произнесенная в 62 г. до н. э. Архий был одним из александрийских поэтов, фигурой не первого ряда. Некий Гратий оспаривал право Архия быть римским гражданином. Благодаря Цицерону, защищавшему Архия, имя этого поэта осталось в истории.
Пафос выступления Цицерона состоял в Благодаря поэтам в памяти поколений остаются живыми, наглядными героические деяния славных государственных мужей, полководцев, граждан, патриотов. Поэт «вдохновлен божественным духом»; он – «святой»; «скалы пустыни внимают стихам, укрощаются дикие звери, склоняясь перед сладостью песен». Повсеместно поэты окружены почетом и любовью. Города и местности спорят за право считаться родиной знаменитого стихотворца.
У оратора, как и у поэта, – могучее средство воздействия на аудиторию. Это – художественное слово. Цицерон владел им в совершенстве. Он использовал различные риторические приемы, фигуры речи, восклицания, риторические вопросы.
«Я не знаю ничего прекраснее, – говорил он, – чем умение силою слова приковывать к себе толпу слушателей, направлять их волю куда хочешь и отвращать ее откуда хочешь; именно это искусство у всех свободных народов и, главным образом, в мирных и спокойных государствах пользовалось во все времена особенным почетом и славой».
В арсенале средств Цицерона одно из самых действенных – Вот начало первой речи против Каталины, вступление, которое входит не только в антологию ораторской прозы, но и в учебники латинского языка:
«Когда ж, наконец, перестанешь ты, Катилина, злоупотреблять нашим терпением? Где предел необузданных дерзостей твоих выступлений?!. Неужели на тебя не произвели никакого впечатления ни военная охрана Палатина, ни ночные патрули по всему городу, ни страх народа, ни многолюдное собрание благонамеренных граждан, ни это неприступное место заседания сената, ни, наконец, выражение лиц здесь присутствующих?! Разве не чувствуешь, что все твои планы раскрыты? Разве не видишь: заговор твой тем, что о нем знают, посажен уже на цепь, связанный по рукам и ногам?! Что ты делал прошлой ночью, что накануне, где ты был, кого созывал, какие решения принял, кому из нас, думаешь ты, это все неизвестно?»
РИТОРИЧЕСКИЕ ПРИЕМЫ.
Охотно обращаясь к патетике, Цицерон избегал стилевой однотонности, варьируя высокое с прозаическим, бытовым. В числе его приемов –
В первой речи против Катилины, укоряя себя за медлительность, Цицерон вспоминает: «Была, была некогда в нашем государстве такая славная доблесть, что люди решительно дерзали укрощать вредного гражданина более суровыми мерами, чем самого жестокого врага».
Иногда для усиления впечатления он вкладывал монологи в уста вымышленных, а иногда аллегорических персонажей. В первой речи против Катилины к преступнику обращается Отчизна со словами: «В течение нескольких уже лет ни одного преступления не было совершенно без твоего участия; ни одного такого гнусного злодеяния не обошлось без тебя; одному тебе безнаказанно сходили с рук частые убийства граждан, притеснения и ограбления союзников» и т. д. Оратор усиливает впечатление, «нагнетая» резкие обличительные детали и подробности. Испытанное оружие Цицерона – патетика – сгущение красок, заострение. Он прибегает награждает хлесткими характеристиками политических оппонентов или врагов как людей низких моральных качеств, что отвечало логике политической борьбы. Таковы сторонники Катилины, которых он делит на шесть категорий. О последних представителях развращенной «золотой молодежи» он отзывался так: «В этих бандах гнездятся все игроки, все прелюбодеи, все развратники и бесстыдники. Эти изысканно вылощенные юнцы научились… не только танцевать и петь, но также владеть кинжалами и приготовлять ядовитые напитки».
Его стиль «пропитан» эффектными антитезами, иронией, остроумием, остроумными сентенциями, афоризмами, броскими концовками фраз. Особый аромат ораторской прозе Цицерона придает ее синтаксис, членение фраз на периоды, их ритмичность и внутренний динамизм.
– создание латинского периода, разветвленной системы главных, второстепенных и соподчиненных предложений, что позволяло одним напряженным умственным движением охватить большой и сложный комплекс идей. Эта внешне громоздкая сложная фраза может члениться на «колена», симметричные отрезки, иногда насыщенные внутренней гармонией или, напротив, контрастами. В итоге подобная фраза вызывает ассоциации с внушительным архитектурным сооружением.
Вот начало речи в защиту упомянутого поэта Луциния Архия: «Если обладаю, почтенные судьи, хоть немного природным талантом – а я сам сознаю, насколько он мал и бессилен; если есть во мне навык к речам – и здесь, сознаюсь, я кое-что уже сделал; если есть для общественных дел и польза и смысл от занятий моих над твореньями мысли и слова, от научной их проработки – тут о себе скажу откровенно, что в течение всей моей жизни я неустанно над этим трудился; – так вот, в благодарность за все, чем я теперь обладаю, вправе потребовать вот этот Луниний». Главную особенность своего стиля Цицерон видел в изобилии слов и
3. Сочинения по риторике.
Цицерон был не только выдающимся практиком красноречия, но и его теоретиком. Он постоянно думал над собственным опытом, обобщал достижения своих великих предшественников и учителей, ораторов Греции, прежде всего Демосфена, равно как и римских политиков, мастеров публичной речи, таких, как Свои соображения Цицерон изложил в трех трактатах: «Об ораторе», «Оратор» и «Брут». Трактаты Цицерона строятся как монологи, столкновение точек зрения нескольких участников дискуссии.
ОБРАЗ ИСТИННОГО ОРАТОРА.
Прежде всего, Цицерон формулирует «базисные», как он считает, черты судебно-политического оратора. Ему надлежит быть разносторонне образованным человеком, находящимся в курсе всех современных наук, поэтому каждая его речь призвана стать «пышным плодом знания предмета». Отлученная от основательного изучения обсуждаемого вопроса, «словесная форма речи представляется бессодержательной и чуть ли не детской болтовней».
Помимо теоретической подготовки оратору вменяется обладать также «опытностью в общественных делах всякого рода», компетенцией в области «законов, обычаев и права, равно как и понимания самой человеческой природы», того, что мы ныне называем законами психологии. Успех оратора – в единстве формы и содержания: «Искусство слова немыслимо, если говорящий вполне не усвоил себе избранного содержания». Возможно, оратор проигрывает в глубине знания философу, математику, физику, конкретному специалисту, которые, однако, опишут свой предмет не заботясь о красоте слога. Но «изящное», доступное изложение – принадлежность оратора.
Итак, согласно Цицерону, истинный оратор – это тот, кто «любой представившийся ему вопрос, который требует развития речи, изложит с пониманием дела, стройно, изящно, не пропуская ничего по забывчивости и, кроме того, с соблюдением известного достоинства при исполнении. Последнее было связано со столь важными для оратора артистическими способностями. Сам Цицерон специально совершенствовался, учась жестикуляции, манере держаться, сценической речи у видных мастеров сцены своего времени Эсопа и Росция. Оратор сравним с актером, способным дать эмоционально-наглядные выражения чувствам, о которых говорит. Только так способен он вызвать душевный отклик у слушателей.
Предмет пристального внимания Цицерона – И такой ее элемент, как ритмическая ее организация. Он имеет в виду нечто среднее между обычно «необработанной» прозой и стихами. Два элемента «украшают» прозаическую речь: «приятность слова и приятность размера». «благодаря построению, характеру симметрического расположения слов». Ритмичность, созданную построением, можно обнаружить тогда, когда «слова строятся так, что ритм кажется не искусственно созданным, а вытекающим сам собою. Определенный порядок слов создает ритм без всякого очевидного намерения оратора».
Цицерон был чужд увлечению броской словесной пышностью, многословием, «украшенной» речью, свойственной сторонникам т. н. «азианского» стиля. Его идеал – речь ясная, прозрачная. Вместе с тем, истинный оратор тот, кто владеет всеми типами речи в зависимости от предмета и темы своего выступления. Цицерон резонно полагал, что красота и возвышенность речи – эффективный фактор, способный взволновать слушателя. И здесь для него примером оставался Демосфен.
Однако у Демосфена и Цицерона просматриваются очевидные различия в манере. По тонкому замечанию И. М. Тройского, Демосфен – мастер «мощной» речи; Цицерон стремится всесторонне подробно изложить свою мысль, представить все ее оттенки. По замечанию римского филолога Квинтилиана, у Демосфена «ничего нельзя сократить», а к Цицерону «ничего нельзя добавить».
ТРАКТАТ «ОБ ОРАТОРЕ».
Этот трактат состоит из трех книг, выстроен как диалог между двумя видными римскими мастерами красноречия: Лицинием Крассом (141-91 г. до н. э.), учителем Цицерона, и Марком Антонием (143-87 г. до н. э.), политическим оратором (дедом Марка Антония, противника Цицерона). Взгляды, созвучные Цицерону, излагает Красс. Он утверждает, что истинный оратор не только человек энциклопедически образованный (а не судебный крючкотвор), но государственный муж, озабоченный проблемами отечества, политик, занимающий твердую, принципиальную позицию.
«Брут», Цицерон очерчивает историю ораторского искусства в Риме, обосновывает превосходство римских ораторов над греческими.
Мысли Цицерона об ораторе, о природе его труда, вообще, об искусстве красноречия – не только глубоки, но актуальны и сегодня, сохраняют свою неувядаемую значимость. Они составляют важнейший элемент курса «Риторика», входящего в систему филологического образования будущего педагога.
4. Трактаты: политика, этика, человек.
Перу Цицерона принадлежат и другие трактаты – свидетельство его многогранных интересов. В его поле зрения: политика; государственное устройство; права и обязанности гражданина; «вечные» вопросы, относящиеся к этике, поведению человека; размышления о жизни и смерти.
КОНЦЕПЦИЯ ГОСУДАРСТВА.
«О государстве», от которого сохранилась примерно треть текста. В нем Цицерон анализирует три типа государственного устройства, основанных на историческом опыте Древней Эллады: это монархия, аристократия и демократия. В каждой из этих форм, по мысли Цицерона, свои преимущества и сильные стороны. Но наилучшая система та, в которой данные формы синтезированы в гармоническом единстве. Подобным совершенным строем является в пору своего расцвета, в период реформ народных трибунов, братьев Гая и Тиберия Гракхов.
Монархическое начало реализуется в деятельности двух консулов, наделенных значительной исполнительной властью. Аристократическое начало представлено в сенате, законодательном органе, где собраны лучшие интеллектуальные силы. Демократическое начало присутствует в народном собрании, выражающем интересы широких плебейских слоев. Три центра власти как бы уравновешивают друг друга. А это исключает возвышение какой-то одной силы за счет других, равно как и сосредоточение бесконтрольной власти у одного лица.
«О законах», дошедшем в виде трех частей из шести, Цицерон формулирует те законы, которые соответствуют наилучшему государственному устройству. Они базируются на «обычаях предков». В этом трактате писатель систематизирует коренные положения римского права.
«ОБ ОБЯЗАННОСТЯХ».
Среди сочинений Цицерона и сегодня актуальны и жизненны те, в которых он обращается к «вечным вопросам» человеческого бытия. Проблемой, неизменно находившейся в центре его нравственных исканий, было положение человека в обществе. Его отношение к другим людям, к государству. Все это он обсуждает в обширном трактате «Об обязанностях».
римском гражданине. Предмет внимания Цицерона – два главных понятия: «нравственно-прекрасного» и «должного».
Первое проявляется, прежде всего, в добродетели, справедливости и благотворительности. Несправедливость – это зло, источником которого могут быть страх, жадность, сребролюбие, честолюбие, жажда славы. Война допустима как вынужденный акт, если переговоры безрезультатны. Побежденные же заслуживают гуманного обращения. Убежденный во «всемирно-исторической миссии Рима», Цицерон усматривает первейший долг идеального гражданина в том, чтобы быть воином, оберегать от врагов государство, умножать его славу. В мирной жизни гражданину достойно заниматься сельским хозяйством как свободному человеку.
Наиважнейший аспект добродетели – Она коренится в самой человеческой природе. В широком плане под благотворительностью разумеется польза, приносимая как другим людям, так и обществу.
У человека как гражданина – целая градация обязанностей, – перед государством.
Это Цицерон выразил в афористической сентенции: «Дороги нам родители, дороги дети, родственники, близкие друзья, но одно отечество охватило все привязанности всех людей. Какой честный человек поколеблется пойти за него на смерть, если он этим принесет ему пользу?».
В трактате ощущалось дыхание времени. Он писался в период диктатуры Цезаря и вскоре после его убийства (46–44 гг. до н. э.).
В политических оценках Цицерона отчетливо сквозила антитираническая тенденция. образ идеального римского гражданина, живущего в «свободном государстве».
«О СТАРОСТИ». Нравственный идеал писателя нашел свое выражение и в нескольких других его трактатах. Таков построенный в форме дискуссии трактат «О старости», в котором дискутируют три государственных деятеля: Марк Катон Старший, Сципион Младший и Гай Лелий, жившие в III–II вв. до н. э., в эпоху – особенно любезную Цицерону. В диалоге обсуждаются проблемы старости, которая привычно воспринималась как пора увядания, бесполезного существования, неумолимого снижения активности.
Подобную точку зрения, ссылаясь на исторические и литературные примеры, убедительно оспаривает знаменитый государственный муж.
Сам он, перешагнув восьмой десяток лет, деятелен, пребывает в ясном уме. Катон перечисляет выдающихся людей Рима, сделавших много полезного для государства в преклонном возрасте. Вспоминает он и о славных эллинах Платоне и Софокле, сохранивших до глубокой старости творческую энергию; о таких героях Гомера, как старцы Нестор и Лаэрт; о членах кружка Сципиона, ревнителях греческой и римской словесности. Ссылается на разнообразные примеры политических долгожителей, на благотворное участие стариков в воспитании молодежи. «Для меня старость легка и не только не тягостна, но даже приятна», – констатирует Катон, с которым солидарен Цицерон. И эта позиция укрепляется его верой в бессмертие души.
«О ДРУЖБЕ». Этот трактат также строится как дискуссия, в – Гай Лелий, консул, участник 3-й Пунической войны; его точка зрения близка к цицероновской. В дискуссии утверждается мысль, что «дружба возможна только между честными людьми», что она – «лучший дар бессмертных богов». Дружба неотторжима от понятия «доблести», ибо вырастает из самой человеческой природы, из нашей склонности к любви. Высота и энергия дружеских чувств – в самом нравственном потенциале личности. Но как бы ни была прекрасна дружба, выше ее – исполнение долга перед отечеством. Ради дружбы нельзя поступиться и моральными принципами: «…Для дружбы должен существовать незыблемый закон – не просить друга о бесчестных действиях и самому не совершать таковых, уступая его просьбам». Дружба призвана побуждать к совершению «нравственно-прекрасных» деяний. Она несовместима с эгоистическим, утилитарным подходом, с использованием дружеских отношений исключительно в интересах выгоды, карьеры, приобретения разных преимуществ. К дружбе людей побуждает духовное сходство: «честные люди любят честных людей». Дружба проистекает и из сходства в политической позиции. Истинный друг способен быть нашим вторым «я», помощником в «доблестях», а не спутником в пороках. Дружбу надо уметь ценить и хранить, а ради нее стоит порой мириться с обидами. Подлинной дружбе свойственны откровенность, неприятие лицемерия.
«Так как дела человеческие непрочны и шатки, – суммирует устами Лелия свои наблюдения Цицерон, – то всегда надо искать людей, которых мы любили бы и которые любили бы нас. Ведь если уничтожить привязанность и доброжелательность, то жизнь утратит всякую привлекательность». С этим трудно не согласиться! В трактате немало счастливых по верности наблюдений над человеческими отношениями, наблюдений, выраженных в прозрачной, порой в афористической форме. И это делает трактат чтением и увлекательным, и полезным.
Цицерон был в числе первых римских писателей, наряду с Эннием и Лукрецием, обратившихся к философским сочинениям. «романизировал» их. Он советовал соотечественникам «вырвать у слабеющей Греции славу в философии и перенести ее в Рим».
5. Эпистолярное наследие.
Цицерон был одним из немногих античных писателей, от которого осталось солидное эпистолярное наследие: всего 774 письма. Они охватывают последние 25 лет его жизни. Письма эти были обнаружены лишь в XIV в., в эпоху Возрождения, великим итальянским поэтом Петраркой и его младшим современником Салутати. Петрарка называл письма Цицерона «захватывающим чтением», считал себя «больше последователем Цицерона, чем Сенеки». Письма Цицерона образуют четыре сборника: «К брату Квинту», «К Бруту», «К Аттику» и смешанный по составу сборник «Письма». Они писались уже известным и многоопытным деятелем и представляют интерес с исторической точки зрения не только как меткая и глубокая характеристика эпохи, но и как литературные образцы, обладающие художественно-эстетической ценностью. Мастер живого, непринужденного, свободного, остроумного стиля, Цицерон стоит у истоков эпистолярного жанра. Особенно интересны письма к Титу Помпонию Аттику, богачу, другу Цицерона, с которым оратор делится всем сокровенным. Всего он отправил Аттику 454 письма. В письмах Цицерон дает меткие характеристики известным деятелям, политическим и общественным событиям, касается быта, деталей светской и культурной жизни. С особой рельефностью предстает в письмах и сам их автор со своими тревогами, внутренней борьбой, сомнениями и взлетами – индивидуальность многогранная, неоднозначная.
«Я всегда был того мнения, что война эта, в сущности, есть орудие, направленное против тех, орудие, которым недруги и завистники твои стараются умалить твое достоинство, дарованное тебе народом. Я был прежде всегда ревнителем твоей чести, советовал другим то же самое, т. е. поддержать тебя, – и теперь меня сильно беспокоит положение Помпея. Да! Вот уже немало лет протекло с тех пор, как я полюбил вас обоих – в качестве своих избранников и друзей. Прошу тебя и, как лучше сказать, заклинаю тебя всеми силами: среди своих многотрудных забот посвяти хоть минуту времени этой мысли: окажи мне вечное благодеяние, сделав меня честным, благородным и любящим другом!»
Даже в частном письме Цицерон демонстрирует красоту и изящество своего стиля! Адресованные конкретному лицу письма иногда читались в узком кругу друзей или единомышленников, а потому должны были обладать художественными достоинствами.
Цицерон стимулировал развитие эпистолярного жанра в римской литературе. Свидетельство тому – письма историка Плиния Младшего, философа и драматурга Сенеки; отметим разработку особого жанра стихотворного послания Горацием (например, «Послание к Писонам»).
6. Афоризмы Цицерона.
– лаконизм, емкость, в чем отражается счастливое свойство латинского языка. Цицерон был непревзойденным мастером меткого слова, тонкой сентенции. Они во многом определили успех и его речей, и теоретических сочинений. Эти мудрые мысли охватывают самые разные стороны человеческой жизни.
Его раздумья о человеке, мироздании, смерти отлились в такие изречения: «Природа дала нам временное пристанище – не постоянное жилье»; «Земля никогда не возвращает без процента то, что получила»; «Человек сам себе враг».
Тема отечества постоянно заботила Цицерона, оставившего нам такие афоризмы: «Родина одна охватывает все, что дорого всем»; «Нет на свете ничего приятнее домашнего очага»; «В первую очередь пусть будет родина и родители, потом дети и вся семья, затем родственники».
Неизменно заботила Цицерона тема друзей и врагов, о чем говорят такие его сентенции: «Друг – это как бы второе я»; «В мире нет ничего лучше и приятнее дружбы, без нее мир словно бы лишился солнца»; «Кто настолько глух, что даже от друга не хочет услышать правды, тот безнадежен»; «Влюбленный в себя соперников не имеет»; «Что посеешь, то и пожнешь».
Очень характерен для Цицерона такой афоризм: «Жизнь коротка, но слава может быть вечной».
«Дом без книги подобен телу без души». О значении разума, мудрости, опыта говорят такие цицероновские сентенции: «Всем людям свойственно познавать себя и мыслить»; «Многознайство уму не учит»; «Я предпочитаю то, что можно увидеть, услышать и изучить»; «Глаза более точные свидетели, чем уши»; «Недостаточно овладеть мудростью – нужно уметь пользоваться ею»; «Только мудрый свободен, а всякий глупец – раб»; «Только мудрец богат».
Не оставлял без внимания Цицерон и тему правды и лжи. Среди его сентенций на этот счет назовем следующие: «Лжецу мы не верим даже тогда, когда он говорит правду»; «Истина сама защитит себя без труда»; «Очевидность умаляется доказательствами».
7. Значение Цицерона
Замечателен вклад Цицерона не только в литературу, но шире – в историю культуры и общественной мысли. Как и Демосфен, он – классик ораторского искусства, на речах которого учились многие мастера красноречия. Как художник слова Цицерон оставил выдающиеся образцы латинского языка и стиля, богатого, гибкого, изящного, а потому являющего «хрестоматийные» учебные примеры. Наконец, Цицерон-политик живет в памяти поколений как убежденный поборник республиканизма.
запрещен, философские сочинения Цицерона оказались среди немногих источников, позволявших знакомиться с идеями мыслителей Древней Эллады.
В эпоху Возрождения Цицерон – один из наиболее читаемых и любимых писателей античности.
В не меньшей мере, чем сочинения Цицерона, притягательным оказывается и он сам как яркая личность. Его восторженным поклонником был итальянский поэт Петрарка (XIV в.), обнаруживший в монастырских архивах ряд манускриптов Цицерона. Увлекаясь его письмами, Петрарка в собственной эпистолярной манере шел по стопам великого римлянина. Для Петрарки Цицерон – «живой ключ, которым мы все орошаем свои поля». Петрарка был так пленен Цицероном, так вжился в его стиль, так органично воспринимал его как человека, что даже писал ему письма…
Популярность Цицерона продолжала расти в XVII и достигла пика в XVIII веке, прежде всего во Франции, в среде просветителей, оппозиционных феодально-деспотическому правопорядку. Вольтеру, например, импонировала цицероновская рационалистическая манера, ирония, насмешливый, аналитический ум. О его трактате «Об обязанностях» Вольтер отозвался так: «Никогда не будет написано более мудрого, более правдивого, более полезного сочинения». Поклонник Вольтера прусский король Фридрих II «лучшее сочинение по нравственной философии, которое когда-либо было и будет написано».
Другой французский просветитель Монтескье взял на вооружение некоторые идеи Цицерона, создавая свой труд: «Дух законов». В годы Великой Французской революции (1789–94 гг.) Цицерон сделался одной из наиболее актуальных исторических фигур как пример республиканца и тираноборца, что отвечало атмосфере тех лет. Опора на ораторские приемы Цицерона дает о себе знать в речах таких революционных трибунов, как Робеспьер, Марат, Мирабо. «духа вольности».
Правда, сложная, противоречивая личность Цицерона вызывала неоднозначную оценку. Крупнейший историк античного Рима, лауреат Нобелевской премии Теодор Моммзен, восхваляя Юлия Цезаря, соответственно принижал Цицерона и как писателя, и как политика. Негативную роль сыграли некоторые хлесткие, но не всегда корректные замечания Энгельса, называвшего Цицерона «низкой канальей», медиумом в среде «простофиль». Чернышевский, исходя из своих жестких революционных схем, видел в Цицероне малосимпатичного для себя поборника «гармонии сословий», человека «благонамеренного», ровно ничего не понимающего «в историческом ходе событий своего времени». С подобными оценками трудно согласиться.
В России произведения Цицерона многократно издавались, а речи основательным образом штудировались в школах, прежде всего в классических гимназиях. О нем накоплена обширная научная литература: Цицерон был и остается предметом пристального внимания как филологов, литературоведов, так и историков.