Гиленсон Б.А.:Античная литература. Древний Рим. Книга 2
Глава XVII. Федр

Глава XVII. Федр

Каков бы ни был плод забав моих,

И добродетель, и порок похвалят их.

1. Биография. Общий характер творчества. 2. Тематика и своеобразие басен

В римской литературе представлены практически те же жанры, что и в греческой. Среди них басня, крупнейшим мастером которой был Федр. Басня – жанр дидактической литературы, поскольку содержит в себе назидательный элемент. В своей же морализаторской части басня также близка к пословицам и сентенциям. В басне, обладающей сатирической заостренностью, свой традиционный набор образов: это животные, растения, а также человеческие фигуры, данные, как правило, схематично, обобщенно. Основоположником античной басни был грек Эзоп, по происхождению раб, личность полулегендарная. В Риме традицию Эзопа продолжил и развил Федр.

1. Биография. Общий характер творчества.

СУДЬБА БАСНОПИСЦА.

Крупнейший римский баснописец Федр (Phaedrus) разделил участь немалого числа соотечественников, писателей: в его жизнеописании немало лакун. Неизвестны даты его рождения и смерти. Ясно лишь, что он жил в первой половине I в. н. э. при императорах Августе, Тиберии, Калигуле, Клавдии и Нероне. Возможно, что он пережил Нерона. Федр был вольноотпущенником Августа, выходцем из Македонии, фракийцем по национальности. Скудность сведений о Федре объясняется также и тем, что басня считалась в Риме «низким», простонародным жанром, а их создатели не пользовались престижем. Федр – автор пяти книг басен, в которые вошло около 120 произведений этого жанра, а также других сочинений не чисто басенного характера.

Писать Федр начал, видимо, после смерти Августа, уже при Тиберии, но вскоре подвергся опале (а возможно, и преследованиям) со стороны Элия Сеяна. Это был всесильный временщик императора Тиберия, сначала префект, потом командир императорской гвардии, пользовавшийся большим влиянием. Человек низкий и вероломный, он не щадил неугодных ему лиц, исполненный непомерного тщеславия, даже домогался трона принцепса. Но, видимо, где-то утратил чувство меры, стал опасен Тиберию, был обвинен в измене и казнен. Устранение Сеяна, а затем и смерть Тиберия, печально известного своим жестокосердием, облегчили положение Федра. Если его и донимали, то теперь в основном завистники. И все же последующие сборники басен он сопровождал посвящениями неким Евтиху и Филету: очевидно, это были влиятельные лица из вольноотпущенников, на чье покровительство поэт мог надеяться в нелегкую для себя пору.

ЖИЗНЬ РИМА В ЗЕРКАЛЕ БАСЕН.

В отдельных баснях Федра «просвечивают» завуалированные намеки на события общественной и политической жизни Рима. Так, например, в басне «Свадьба солнца» говорится о том, как «однажды Солнце взять жену задумало, на что лягушки крик до неба подняли». Что же вызвало такое замешательство у «жителей болотных»?

Существует мнение, что именно эта басня направлена против всесильного Сеяна. Последний собирался жениться на вдове Друза, приемного сына Августа и младшего брата Тиберия. Этот брак мог еще более усилить и без того тягостное влияние Сеяна, что вызвало тревогу у римлян.

В басне «Флейтист принцепс», входящей в 5-ю книгу, герой – некий флейтист, персона весьма могущественная, который «пленялся вздорной славою», в «надменное впал самомнение», имея завышенное представление о собственных артистических дарованиях. Персонаж этот вызывал очевидные ассоциации с императором Нероном, который был увлечен сценическими выступлениями, возомнил себя непревзойденным музыкантом, певцом, артистом, а потому требовал всеобщего восхищения. Поскольку император, конечно же, не потерпел бы насмешек, эта басня могла быть написана либо до вступления Нерона на престол, когда он был совсем юн, либо уже после его бесславного конца.

ЭСТЕТИКА ФЕДРА.

Эзоп писал свои басни прозой, Федр – стихами, «Эзоповых басен» (Fabulae Aesopiae). Всего им заимствовано у Эзопа примерно до одной трети всех сюжетов. Об этом он прямо писал в Прологе к 1-й книге басен:

У Федра имя Эзопа не только постоянно встречается, но и вынесено в заголовки басен: «Эзоп и мужик», «Ответ Эзопа болтуну», «Эзоп и сочинитель» и другие.

Дебютировав переделками Эзопа, Федр в дальнейшем выходит на самостоятельный путь, придумывает собственные сюжеты. Но путь к успеху – не прост. В прологе к 3-й книге Федр признается, что с «трудом находит себе признание»:

Уклоняясь от возможных упреков, от неодобрительных оценок его творчества, от раздражения тех, кто обнаруживает себя в зеркале его басен, Федр утверждает: его цель «не клеймить того иль этого», а «самую жизнь и нрав людей показывать». Прологи к пяти книгам – это обычно изложение взглядов Федра на литературу, а также автобиографические детали и намеки.

Федр декларирует в качестве важного эстетического основания басен лаконизм, немногословие.

Он просит читателя принять его труд доброжелательно. Обещает «отблагодарить его краткостью». Просит именно это качество «оценить наградою», ибо оно даже важнее, чем талант.

Искусству противопоказана однотонность. И Федр, желая сохранить «дух Эзопов», заботится о читателе, надеется «слух порадовать речей разнообразьем». В пяти его книгах не только басни в «чистом виде», но легенды и исторические эпизоды, анекдоты.

2. Тематика и своеобразие басен

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ МОТИВЫ.

Как демократический «низовой» жанр басня отзывалась на народные чаяния. Выражала она и настроения недовольства. Конечно, диссидентский дух в эпоху империи был небезопасен. Басня отчасти предоставляла подобную возможность благодаря намекам, иносказанию, аллегории. Тематика Федра разнообразна. Заметную роль играют социально-политические мотивы. Такова его знаменитая басня «Волк и ягненок»

«Корова, коза, овца и лев» – прозрачный намек на верховную власть. Жизнь учит, что «союз» с сильным не сулит для слабого ничего доброго: когда коза, корова и несчастная овца во время совместной охоты со львом изловили тучного оленя, то дележ добычи прошел под знаком диктата сильнейшего. Олень был разделен на четыре части. Царь зверей так «рассчитался» со своими сотоварищами: первую часть он взял за то, что «зовется львом»; вторую – за то, что был «союзником» зверей; третью – по «праву самого сильного». Для обладания четвертой частью аргументов уже не нашлось. Лев просто объявил:

Социальная несправедливость – тема басни «Коршун и голубки». Голубки желали уберечься от лютого коршуна, который пообещал им защиту, если они поставят его царем. Но он, вступив на царство, стал их «бить и есть». Басня – предостережение тем, кто простодушно верит в посулы власти, неизменно тиранической и несправедливой. Актуальна и мораль басни «Осел и старик пастух» (Asinus ad senem pastorem). «Трусливый старик», услышав приближение вражеского войска, зовет осла бежать, чтобы не попасть в плен. Но осел ему не внемлет: ведь новая власть не станет тяжелее прежней. Мораль басни не «привязана» лишь к римской действительности.

«Лягушки, просящие царя». Неразумно просить у богов нового властителя, который может оказаться еще хуже нынешнего…

Безусловно, Федру близки чувства людей малоимущих! Поэтому в его баснях подозрительное отношение к богатству, особенно к неправедно нажитому. Оказавшись на небе, Геркулес, воздавая всем богам знаки уважения, отворачивается от Плутоса, бога богатства. Свой поступок богатырь объясняет так:

В басне «Лиса и дракон» лиса, прорывающая нору, добирается до логова дракона, который денно и нощно стережет клад, спрятанный в земных недрах. Жизнь этого скупца незавидна, ничто его не радует, «ни звуки лирные», «ни благозвучье флейт». Он даже готов экономить на собственных похоронах.

«Петух и жемчужина»); процветают низкие люди («Об успехе негодяев»); тунеядцы ценятся выше тружеников («Пчелы и трутни перед судом осы»); невинные могут пострадать из-за «разборок» между хозяевами жизни («Лягушки в страхе перед дракою быков»); невежды эксплуатируют людскую доверчивость («Сапожник врач»).

ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ПОРОКИ.

Темы многих басен – пороки и изъяны, имеющие общечеловеческий характер. Изобличая их, Федр демонстрирует наблюдательность, психологическое чутье. Широко известен сюжет басни «Лиса и ворон» (Vulpes et corvus), восходящий к Эзопу. Объект насмешки – глупый ворон, поддавшийся на коварную лесть. Басня – пример такой композиции, когда мораль высказана уже во вступительных строках:

В заключительных строках поэт возвращается к этой мысли, он ее уточняет и развивает:

«Волк и журавль» – человеческая неблагодарность. Журавль, извлекший кость из горла волка, напрасно надеялся если не на награду, то хотя бы на доброе слово. Но волк напомнил ему, что журавлю надо радоваться тому, что он целым унес ноги. Вновь мораль басни вынесена в ее «зачин»:

«Муравей и муха»).

В споре муха похваляется тем, что кормится объедками на трапезах богачей, в то время как муравей не знает отдыха. Но если у муравья – постоянные припасы, то муха – «в нужде беспомощна». О превосходстве труда над паразитическим существованием напоминает мораль басни:

Пагубно и подражание богачам и власть имущим (басня «Лопнувшая лягушка и бык» (Rana rupta et bos)). Читателю предлагается вывод: «Бессильный гибнет, подражая сильному». Поэт поучает читателя не обманываться видимостью вещей, а смотреть в их сущность (басня «Олень у источника»).

Глядя в воду источника, олень восторгался красотой своих рогов; и сетовал на то, что его ноги слишком тонки. Когда же ему пришлось спасаться от охотников, именно быстрые ноги унесли его от врагов; зато, оказавшись в чаще леса, он запутался в густых ветвях рогами и оказался добычей охотничьих собак…

В своих описаниях, сюжетосложении Федр немногословен.

Главное для него не художественность, наглядность, а четко высказанная мысль, «потеснить» повествовательную часть. При этом мораль могут высказывать не только автор, но и исторические персонажи: поэт Симонид («Симонид»); философ Сократ («Сократ к друзьям»), баснописец Эзоп («О шутке и серьезности», «Ответ Эзопа болтуну»). Однако наличие в басне дидактического элемента необязательно; она может быть чисто развлекательной, обыгрывать остроумное выражение, анекдотический случай («Орел, насмехающийся над вепрем»; «Эзоп и хозяйка»). Иногда басни «перерастают» в сказки («Меркурий и две женщины»); в легенды («Симонид, спасенный богами»); в анекдоты («Царь Деметрий и поэт Менандр»; «Шут и мужик»). Стиль Федра – суховатый, не лишенный схематизма; в нем редки украшения, удачные метафоры, баснописец не дает воли эмоциям. Зато он чуток к социальным явлениям, живо улавливая проявления несправедливости к слабым, порочности и двуличия.

Среди знаменитых сентенций Федра назовем такие: «Привычно звание друга, но верность редка»; «Теряет свое, кто жаждет чужого»; «Слава воздается не за знатность рода, а по заслугам».

ФЕДР В ВЕКАХ.

Федр не был по достоинству оценен современниками. Философ Сенека и оратор Квинтилиан не удостоили его даже упоминанием. Сенека вообще полагал басню жанром, «не востребованным римским дарованием». Однако, когда в XVI в. была найдена рукопись Федра, на него обратили внимание писатели Возрождения. Некоторые сюжеты Федра использовал знаменитый французский баснописец Лафонтен (1621–1695). При этом его истории наполнялись новым социальным смыслом. Так, классическая басня «Волк и Ягненок» воспринималась в контексте французской действительности как безусловное указание на феодальное беззаконие.

Опыт Федра был использован мастерами русской басни, начиная с «Волк и Ягненок», «Ворона и Лисица», «Лягушка и Вол», «Петух и жемчужное зерно», которые получили у него неповторимо-самобытное национальное выражение. Это проявилось, в частности, в искусстве и яркости деталей и сочности народного языка.

Федр – важнейшая веха в истории басенного жанра. Подводя итог своим творческим исканиям, он имел право сказать:

Каков бы ни был этот плод забав моих,

И добродетель и порок похвалят их.