Приглашаем посетить сайт

Хаткина Н. В. Мировая литература от античности до Ренессанса.
Английское Просвещение

Английское Просвещение
«Болтун» и «Зритель»

Тот, кто внимательно прочитал поэму Александра Сергееви­ча Пушкина «Евгений Онегин», помнит список литературных предпочтений семейства Лариных. В нем присутствовала ссылка на роман эпохи Просвещения: «Она любила Ричардсона».

Первой благодаря двум буржуазным революциям оказалась у истоков европейского Просвещения Англия. И ее литература началась... с журналистики.

­родными. Согласно природному дару и склонностям одни писа­тели выступили с резкой критикой общества — таковы были Свифт, Филдинг, Смоллетт, драматург Шеридан. Другие авторы придерживались более умеренной позиции: Аддисон, Стил, Де­фо, Ричардсон.

Джозеф Аддисон (1672-1719) и Ричард Стил (1672-1729) в своем творчестве воплощали просветительские тенденции. Таковы поэмы Аддисона и нравоучительные комедии Стила. Но главное, Аддисон и Стил стояли у истоков западноевропейской журналистики. Изда­ваемые ими журналы были сатирически-нравоучительными. На­звания их говорят сами за себя: «Болтун», «Зритель», «Опекун», «Англичанин». Ироническое начало, мистификация, розыгрыш бы­ли присущи английской журналистике изначально. «Болтун» выхо­дил три раза в неделю от имени астролога Исаака Бикерстафа. Этот несуществующий на самом деле астролог был известен читателям по памфлету Свифта. Его деятельным соавтором-болтуном была сестра - Дженни Дистаф. Присутствие в журнале автора-женщины позволило Аддисону и Стилу высказываться по семейно-этическим проблемам. Они даже разрешили себе под маской дамы потолковать о модах. Среди выдуманных авторов «Зрителя» фигурировали богатый купец, отставной капитан, повеса. Из рассказов помещи­ка — наивного и добродушного сэра Роджера де Коверли, мирово­го судьи, - читатели узнавали об устройстве его имения, о судеб­ной системе Англии, а иногда вместе с ним добродушно подшучивали над людскими слабостями.

«Зрителе» и «Опекуне» помещал самый известный английский поэт того времени Александр Поуп. Он был широко известен как автор героико-иронических поэм, где комический эффект создавало сочетание возвышенного стиля с нелепостью ситуаций и конфликтов.

Журналисты в своих изданиях много писали на тему злободневной политики, старались примирить противостоящих аристократов и буржуа. Мастера острого пера хотели сгладить своими шутками радикальные меры наиболее суровых сторонников оздоровления общественных нравов.

Их политические, философские литературно-эстетические эссе способствовали утверждению добродушной сатиры. Возможно, именно в те времена закладывалась основа знаменитого английского ютора.

Трагедия драмы

Английский театр стоял у истоков всей европейской мещанской (бытовой, семейной) драмы. Назидательные или слезливые - в духе того времени — пьесы пользовались умеренным успехом.

«Опера нищих» Д. Гея (1728). Это была сатирико-политическая комедия. В ней поэтика уличных баллад умело использовалась для злой критики буржуазных порядков. События драмы происходят в мире прес­тупников, воров, нищих. Однако зритель легко угадывает в отно­шениях бандитов продажный механизм государственный аппа­рата.

«Оперы нищих» воплотил Бертольд Брехт в «Трехгрошовой опере».

Сатирическое обличение правящего режима в фарсах Филдинга и анонимная пьеса «Золотое охвостье» послужили непосредственным поводом для принятия в 1737 г. «Акта о цензуре». Согласно этому «Акту» театры могли существовать лишь получив королевскую лицензию. Пьесы должны были подвергаться предварительному просмотру лорда-камергера. Ни в коем случае на сцене нель­зя было обсуждать политические проблемы — пусть и в намеках! - и делать действующими лица­ми государственных деятелей. В Лондоне были закрыты все театры, кроме Друри-Лейн и Ковент- Гардена. За двумя государственными театрами легче было усле­дить, чем за десятком

По настоянию сиятельного лорда Уолпола, узнавшего себя в образе одного из отрицательных героев,король Георг II запретил постановку продолжения "Оперы нищих" - "Полли" (1729).

Развитие английской драматургии из-за драко­новских мер цензуры было надолго приостанов­лено. Однако поступательное движение литера­туры остановить было нельзя: на первое место в английской литературе вышел роман.

Многообразие английского романа

Зрелый реализм особенно характерно представлен эписто­лярными (в письмах) романами Ричардсона, который положили начало жанру семейно-бытового психологического романа.

«Комические эпопеи» Филдинга и социально-бытовые романы Смоллетта тоже базировались на принципах реализма.

Взвешенная умеренность романов Ричардсона, добродуш­ный жизнерадостный юмор Филдинга, мрачная сатира Смоллет­та - все это в целом и составляло картину английской литерату­ры того времени.

В русле Просвещения развиваются и традиции сентимента­лизма.

«сентиментальный» применительно к литературе по­явился еще в 1749 г., однако повсеместное распространение по­лучил после выхода в свет «Сентиментального путешествия» Стерна.

Сентименталисты опирались на этические установки, предлагающие поставить во главу угла не разум, а чувствитель­ность. Поздние сентименталисты сознательно стремились пока­зать сложность «человеческой природы» героя романа, мно­гогранность его душевных переживаний, истоки его чудачеств и странностей.

­хальная жизнь на лоне природы. Приветствовалась простота нравов, искренность и натуральность чувств.

Литературный розыгрыш по-английски

В1765 г. появилась известная литературная мистификация шотландского писателя Дж. Макферсона — сочиненные им са­мим «». Макферсон воспользовался ирланд­скими сказаниями, перенес их действие в Шотландию, дал ге­роям древние кельтские имена.

Сюжет прост. Переживший всех своих соплеменников старый бард Оссиан бродит среди развалин замка Сельма (в королевстве Морвэн), среди могил, играет на арфе, и в его воображении проносятся былые дни, когда на пирах он славил своего отца, воина Фингала, храбро сражавшегося со скандинавскими викингами.

«Песни Оссиа­на» поражали воображение читателей своим меланхоличес­ким настроем и несколько «взвинченной» чувствительностью.

Литературной мистификацией явились и стилизован­ные под старинные баллады XV в. стихи Томаса Чаттертона, которые он приписал вымышленному поэту Томасу Роули.

«Поэмы Роули» были опубликованы спустя семь лет после самоубийства юного поэта, который не выдержал нищенского существования.

Готический роман — роман ужасов

Во второй половине XVIII в. начинают зарождаться романти­ческие тенденции. Они нашли воплощение в готическом романе, известном также как «черный роман» или роман ужасов. Его ос­новоположником был Гораций Уолпол, в 1764 г. анонимно опуб­ликовавший произведение «о». Действие в нем про­исходит в средневековой Италии и разворачивается в двух временных пластах. История о том, как предки Манфреда убили законного владельца замка Отранто Альфонсо Доброго, соединя­ет все остальные сюжетные нити романа.

Роковые ошибки, крова­вые убийства, тайны и загадки, ожидание чего-то ужасного — все это получило развитие и в современном кинематографе.

Писательница Анна Радклиф «Удольфские тайны» и «Италья­нец», соединяет «ужасы» с традицией сентиментального романа.

­ления объясняются у нее естественными причинами.

Термин «готический» со­относился с названием германского племени го­тов, разрушивших Рим.

Сверхъестественные си­лы выполняют в таких романах роль Божест­венного возмездия.

Ричардсон —
учебник умудренности и целомудрия

­чеством Сэмюела Ричардсона (1689-1761). Жизнь Ричард­ сона была небогата событиями: сын столяра из Дербиши­ра, он по окончании школы приехал в Лондон и нанялся на работу в одну из типографий. Там он и трудился до конца своих дней, сумев пройти долгий и нелегкий путь от подмастерья до владельца предприятия и даже главы из­дательской гильдии.

Свой первый роман — «Памела, или Вознагражденная добродетель» — Ричардсон начал писать, когда ему было уже пятьдесят лет. Первые два тома книги увидели свет в 1740 г. Два тома второй части появились год спустя. Сюжет романа — назидательное изложение истории юной доб­родетельной девицы Памелы Эндрюс. На ее целомудрие покушается бесчестный сын ее покойной госпожи и пок­ровительницы — некий мистер В. Ради. Ради достижения своей гнусной цели он пускает в ход ложь, клевету, угро­зы и подкуп... И все-таки нравственная чистота Памелы, ее ум и кротость пленяют сквайра настолько, что, решив­шись презреть сословные преграды, он предлагает своей служанке стать его законной женой.

Все произведение - пример раннего эпистолярного романа.

«Вознагражденная добродетель» состоит из писем Памелы к ее родителям. Такая форма позволяет автору с глубокой психоло­гической достоверностью раскрыть душевный мир героини, за­путанные перипетии взаимоотношений скромной девушки со знатным молодым человеком.

Устами своей героини Памелы писатель пропове­дует христианское смирение, покорность судьбе и верность принципам добродетели. Иногда это звучит довольно фальшиво — особенно во второй части романа, где наивная и бескорыстная преж­де героиня предстает рачительной и благочести­вой хозяйкой поместья.

Лицемерие и ненатуральность в письмах «несравненной Паме­лы» послужили пищей для пародий. Так, читающую публику нема­ло повеселила анонимная «Апология жизни мисс Шамелы Энд­рюс». Повесть приписывают Филдингу. Так это или нет — пожалуй, уже не узнать. В пародии героиня Ричардсона выведена под име­нем Шамелы (Притворщицы, Шельмы). В «Апологии» эта смирен­ница — на самом деле ловкая пройдоха, изначально задумавшая женить на себе недалекого богача-аристократа. Это произведение положило начало длительной литературной полемике двух известных писателей. Филдинг критиковал буржуазно-пуританс­кие морализаторские тенденции Ричардсона, однако отдавал должное его дару проникать в тайники человеческого сердца и своеобразной «поэтике повседневности».

Успех Ричардсона был огромен. «Памела» завоевала сердца читателей — а особенно читательниц! — всей Европы.

Еще больший успех сопутствовал второму роману Ричардсо­на - его знаменитой «».

Ричардсон усложнил структуру эпистолярного романа: история героини раскрывается не только в ее собственных письмах, но и в письмах родных, друзей и знакомых, каждый из которых об­ладает своей точкой зрения на происходящие события и глубо­ко индивидуальной манерой письма.

«Клариссе» предпослан заимствованный у Ювенала эпиграф, имевший для писателя программное значение: «Если ты хочешь познать нравы человеческого рода, тебе довольно и одного дома». Дочь богатых родителей, Кларисса вопреки воле отца наотрез отказывается выйти замуж за ненавистного ей человека, скрягу Сомса. «Любовь к деньгам - корень всякого зла», - пишет полу­чившая богатое наследство Кларисса своей подруге. Родственни­ки завидуют ей, тиранят. Доведенная до отчаяния Кларисса реша­ется вверить свою судьбу молодому подающему надежды дворянину Роберту Ловласу. Он жестоко злоупотребляет довери­ем бежавшей с ним девушки: опоив ее снотворным зельем, со­вершает насилие. Мещанская мораль предписывает ей отныне один путь — законный брак. К этому браку склоняют ее все родственники и сам Ловлас. И все-таки Кларисса отвергает вся­кий компромисс с грехом. Она отказывается выйти замуж за пре­дателя и умирает, торжествуя нравственную победу. Ловлас начи­нает терзаться угрызениями совести, покидает Англию и вскоре погибает на дуэли от руки двоюродного брата Клариссы.

Конфликт благородной Клариссы и демонического Ловласа - это столкновение личности, отстаивающей свое достоинство, со всем жестоким и лицемерным миром. Кларисса борется за пра­во «быть хозяйкой собственных поступков», но в этой борьбе ос­тается совершенно одинокой.

Парадокс: Ловлас (его имя стало нарицательным для харак­теристики обаятельного, но подлого повесы - ловелас), блестя­щий и порочный, покорил сердца читателей, тогда как Кларис­са, олицетворение добродетели, показалась многим чопорной, скучной и высокомерной.

«славные романы» Ричардсона в «Евгении Онегине».

Образ пуш­кинской Татьяны, для ко­торой создатель «Кла­риссы» был одним из «возлюбленных твор­цов», служит доказа­тельством того огромно­го влиняния творчества Ричардсона на культур­ную жизнь общества.

Семитомная «История сэра Чарльза Грандисона» в художест­венном отношении автору удалась менее, чем предыдущие ро­маны. Уж слишком безупречен ее герой, которому неведомы противоречия и душевные терзания.

­воучительными и скучными.

«Мудрое и проницательное остроумие»
Генри Филдинг (1707-1754)

Филдинг принадлежал к старинному аристократическому роду, но с отроческих лет познал тяготы семейных неурядиц и бедности. Закончив школу для детей знати, он из-за бедности смог лишь два года проучиться в университете, а затем в настой­чивых поисках заработков обратился к драматургии.

Молодой автор создал около 25 комедий, и большая часть их имела шум­ный успех.

­дожник Хогарт, «дает потомкам более ясное представление о нравах своего века, чем все историки, вместе взятые».

В пье­сах Филдинга изобличается наглый произвол правящих лиц, взяточничество политиков, бездушие и глупость «власть иму­щих». Нужно отметить, что ясно видящий окружающее зло кри­тик все-таки не исповедует мизантропии и пессимизма.

«Человеческая природа, - утверждал Филдинг, - далека от того, чтобы быть дурной по своему существу... Скверное воспи­тание, скверные привычки и нравы развращают ее и толкают без оглядки к пороку. Правители мира сего и, боюсь, священники, ответственны за это зло».

Писательский талант, по мнению Филдинга, - способность открывать истинную сущность пред­метов, глубокое проник­новение в возможности человеческой природы, в ее «тайные пружины, изгибы и лабиринты».

Автор настойчиво утверждает права и достоин­ства личности, преисполняясь горечью при виде ее унижения. Филдинг своими глазами видел многое, недоступное чванливой знати: он некото­рое время работал мировым судьей в беднейших районах Лондона и хорошо узнал изнанку жизни.

Общепризнанной вершиной творчества Филдинга стала «Ис­тория Тома Джонса, найденыша», — объемное произведение, увидевшее свет в 1749 г. Роман составляют восемнадцать книг, каждая из которых открывается вводной теоретической главой, обращенной непосредственно к читателю. Филдинг настойчиво проявляет свою индивидуальность, сознательно разрушает ил­люзию реальности происходящего.

Повествователь часто от первого лица комментирует свой рассказ. Это подчеркивает вымышленность всей истории и зависимость происходящего от ав­торской воли. Вступая с читателем в своеобразную игру, повест­вователь предлагает разные варианты развития одной и той же ситуации. Наполовину в шутку, наполовину всерьез он обсужда­ет ремесло романиста, размышляет о стоящих перед ним нрав­ственных и художественных задачах.

­денного мальчика Тома Джонса, воспитанника богатого прек­раснодушного помещика. Долгие скитания героя становятся по­водом для изображения английской действительности во всей ее жестокости. Преодолев все преграды, Том в конце концов вступает в счастливый брак. И так добры были молодые люди ко всем окрестным жителям, особенно беднякам, «что не было человека, который не благос­ловлял бы тот день, когда Том Джонс женился на своей Софии».

При явной симпатии автора к герою повествователь почти не идеализирует своего Тома. По молодости и пылкости нрава Том не раз оступается на своем пути - в частности, увлекается красотками легкого поведения.

Несмотря на ряд неприглядных похождений Джонса, ис­тория его не становится традиционной историей плута. Филдинг придает Тому черты благородства, близкие Дон Кихоту. Сервантес для Филдинга - вечный и притяга­тельный образец. Есть у героя и спутник, подобный простодушием и одновременно смекалкой Санчо Пансе. Это брадобрей Партридж.

Заблуждаясь и сожалея о своих заблуждениях, Том всякий раз вновь пускается в путь, протягивая руку помощи всем слабым и беззащитным.

С другой стороны, и Тома, и его невесту Софию часто выручают простые люди: солдаты, почтальоны, служанки, обездо­ленные вдовы. Именно моральная устойчивость людей из народа противостоит чванливой, коварной и корыстолюбивой знати.

­тавлено семейство Блайфил. Это злобный и лицемерный моло­дой человек и его мать — святоша и ханжа. Противопоставление внешней добродетели и внутренней испорченности составляет, по Филдингу, источник комического в жизни и в искусстве. Фил­динг разоблачает систему фальшивых моральных претензий, посредством которых знать и богачи пытаются утвердить и оп­равдать свое материальное и социальное превосходство.

Увлекательный сюжет, пестрая череда юмо­ристических и сатири­ческих персонажей, искрящееся остроу­мие-все это приобща­ет «Тома Джонса» к высшим достижени­ям просветительского реализма.

Филдинг создал не­сколько других рома­нов, но в сокровищни­цу мировой литературы вошла именно «Исто­рия Тома Джонса, най­деныша», в котором воплотилось все автор­ское «мудрое и прони­цательное остроумие» (Теккерей).

Изобретательность
вымысла и реализм сатиры.

Писатель принадлежал к бедной, но родовитой шотландской семье. Получив образование, он стал врачом, но рано отказался от занятий медициной ради литературной деятельности.

Не имея ни опыта, ни знатных покровителей, Смоллетт делал отча­янные усилия, чтобы выбиться из безвестности. Своим попри­щем (полем деятельности) он избрал литературу. Начинающий автор пробовал себя во всех возможных жанрах, писал пьесы, стихи, ученые сочинения (в том числе «Историю Англии»), Нас­тойчиво утверждался как издатель. Редактировал газеты и жур­налы, описывал свои путешествия по Франции и Италии.

Смоллетт очень скептически оценивал политический строй Англии своих дней.

В отличие от Филдинга Смоллетт был склонен объяснять общественное зло не социальными условиями, а врожденным несовершенством человеческой природы.

­лей приключений. Они неразборчивы в сред­ствах в своем стремлении к богатству, успеху и высокому положению.

Первым в ряду знаменитых произведений Смоллетта оказал­ся роман «Приключения Родерика Рэндома» (1748). Герой рома­на, человек одаренный, энергичный, с рождения был обречен на борьбу за существование. В стремлении достичь успеха, бо­гатства, независимости, признания он не гнушается ни обманом, ни злыми выходками, ни поисками богатой невесты. Он ветречает на своем пути множество бед и несчастий, становится жерт­вой бесчестности и жестокости, не раз попадает в тюрьму. Выру­чает его счастливый случай. Встречи с добрым другом Стрэпом, с любящим дядюшкой Баулингом, с неожиданно разбогатевшим отцом спасают героя-плута от неминуемой гибели и приносят ему долгожданное счастье.

Роман рисует общество, глубоко развращенное. Среди жен­щин — даже знатных! — огромное количество торгующих собой. Среди мужчин преобладают воры, грабители, льстецы, сводни­ки.

­ментирует свой рассказ. Он избегает прямого нравоучения и пре­доставляет героям самим говорить за себя.

Филдинг и Смоллетт - два разных взгляда на человеческую натуру. Если путь Тома Джонса - это путь воспитания души, раз­витие заложенных в ней благородных наклонностей, то путь Рэндома — это путь человека, на которого среда оказывает растлевающее воздействие. Родерик совершает дурные поступ­ки, проявляет неблагодарность, жестокость, корыстолюбие и при этом вовсе не склонен к покаянию.

В книгах Смоллетта - в противовес развращенному общест­ву и плутоватому герою - действует множество смешных и доб­рых чудаков: Стрэп, Баулинг, доктор Морган. Носители подлин­ных чувств и альтруизма, они противопоставляются блестящим леди и джентльменам из высшего света.

Аналогичные герои появляются и в романе «Приключения Перигрина Пикля», увидевшего свет в 1751 г. Таковы доблестные моряки Тренион, Хатчуэй, Пайпс, великодушные, трогательные, хотя и недалекие, во многом ограниченные. Их комические, гро­тескно преувеличенные черты нашли продолжение и развитие в образах «маленьких людей» Диккенса.

История Перигрина Пикля близка истории Родерика Рэндо­ма.

После унизительного крушения своих политических надежд Пикль, обманутый своими высокими покровителями и разорен­ный взятками, оказался в долговой тюрьме. Однако верность добрых друзей и невесты помогла его духовному возрождению. Это благополучно привело к традиционному счастливому концу.

Пессимизм автора растет на протяжении жизни, о чем свиде­ тельствует роман «Приключения графа Фердинанда Фатома», изданный в 1753 г. Его главным действующим лицом является негодяй и преступник, который раскаивается и исправляется лишь в конце произведения. Роман близок к готическому — на­столько выпукло он воссоздает зловещие стороны жизни.

Идейно-художественным итогом творчества Смоллетта стал эпистолярный роман «Путешествие Хамфри Клинкера» (1771). Многоголосие писем путешественников изображает мир Север­ной Англии и Шотландии. Но куда важнее проникновение во внутренний мир авторов этих зарисовок.

Проповедь активного добра и сострадания, •противопоставление их господствующим жес­токости и произволу придает «Путешествию Хамфри Клинкера» особую остроту и интерес.

­цательных персонажей Смоллетт широко поль­зуется гротеском - урод­ ливым преувеличением нескольких характерных деталей, создающих ка­рикатурные характеры и ситуации. В сатиричес­ких и юмористических сценах писатель щедро использует контраст.

"Особенно увлекает чита­телей и совершенствует нравы такая сатира, ко­торая преподносится
в интересном рассказе...
Изобретательность вы­мысла и воспроизве­дение жизненных пе­рипетий во всей их
неповторимости от­крывают простор уму и остроумию."

«Будем тверды до конца.,,»
Оливер Голдсмит (1730-1774)

Голдсмит родился 10 ноября 1730 г. в Палласе (Ирландия). Оли­вер был одним из семерых детей священника англиканской церк­ви. Получил начальное образование в нескольких ирландских школах. В 1745 г. поступил в дублинский Тринити-колледж, где 27 февраля 1750 г. получил степень бакалавра искусств.

Желая повидать мир, в 1754 г. молодой человек отправился в Лейден, якобы для обучения у великого анатома Альбинуса.

Пробыв в Лондоне около года, путешествовал по Европе. Мож­но сказать, скитался или бродяжничал, потому что любопытство было велико, а кошелек пуст. Угроза войны и полное безде­нежье вернули Голдсмита в родные края: в начале февраля 1756 г. он опять появился в Лондоне.

Некоторое время Голдсмит зарабатывал на жизнь препода­вательской деятельностью и врачебной практикой. Его литера­турная судьба началась, когда он стал рецензировать книги для Гриффитса в «Ежемесячном обозрении», а затем для Смоллетта в «Критическом обозрении».

Первая книга Голдсмита была литературоведческой — «­дование о современном состоянии словесности в Европе».

Она вышла в апреле 1759 г. и получила благожелательные отзывы соб­ратьев-литературоведов. Благодаря успеху этого издания Голд­смита пригласили в журнал «Пчела», который, увы, прекратил свое существование после выхода восьми номеров.

12 января 1760 г. писатель начал публиковать в периодике свои «Китайские письма», вдохновленные «Персидскими письмами» Монтескье.

Путешественник-китаец рассказывает о современной действи­тельности, что и порождает комический эффект. Полностью книга была опубликована в 1762 г. под названием «Гражданин мира».

Вот тогда-то Голдсмит и оказался в ряду самых заметных жур­нальных авторов XVIII в. В начале 1764 г. он стал действительным, т. е. официально «представляющим литературу» членом знамени­того Клуба. В конце того же года вышел «Путешественник». В этой философской поэме автор впервые предстал как талантливый стихотворец, размышляющий о национальных различиях и об­щей основе человеческой натуры.

«Эс­се», а в марте 1766 г. появляется его единственный роман «Век­фильдский священник».

В процессе создания романа «Векфильдский священник» писатель влез в долги и оказался на грани крайней нищеты. Добросердечный издатель купил роман, не дождавшись его за­ вершения, чем избавил Голдсмита от долговой тюрьмы.

Роману предпослан латинский эпиграф, означающий в переводе:

«Надейтесь, страждущие,
Трепещите, счастливцы!»

Написанный от лица сельского священника доктора Примроза роман повествует о невероятных несчастиях, которые свалились на простодушных и доверчивых членов его семьи. По закону счастливого конца все перипетии завершаются неправдоподоб­ным образом. Каждой главе романа «Векфильдский священник» предшествует своеобразная моральная установка ~ афористич­ный вывод, который должен сделать читатель:

• Даже при самом скромном достатке возможно счастье, ибо оно заложено в нас самих и не зависит от внешних обстоятельств.

• То, на что мы более всего уповаем, обычно и губит нас.

• Самый последний тупица может показаться занима­тельным в течение одного-двух вечеров.

• Любовь, которая поначалу сулит мало хорошего, в конце концов может оказаться источником большого счастья.

• В этой жизни счастье зависит не столько от добродете­ли, сколько от умения жить, земные блага и земные горес­ти слишком ничтожны в глазах Провидения, и оно не счи­тает нужным заботиться о справедливом распределении их среди смертных.

• Провидение равно справедливо к счастливым и к нес­частным. Из самой природы человеческих страданий и радостей следует, что страждущие в земной юдоли будут вознаг­раждены в меру страданий своих на небесах.

• Будем тверды до конца, и тогда счастье улыбнется нам непременно.

• Былые благодеяния вознаграждаются с лихвой. Книга и по сей день остается популярной у читателей благо­даря мягкому юмору, легкости изложения, множеству волную­щих, трогательных и смешных эпизодов.

Разносторонняя одаренность Голдсмита выразилась не только в стихах и прозе, не только в эссе, но и в драматических произведениях.

29 января 1768 г. его пьесу «Добрячок», не слишком веря в ее успех, поставили в театре «Ковент-Гарден». После премьеры в пьесу пришлось внести изменения, поскольку «благородная» публика освистала «низкую» сцену с судебными приставами. Ничуть не обескураженный неудачей, Голдсмит продолжил принципиальное наступление на преобладавшую в театре сен­тиментальную комедию.

«Ночь ошибок, или Уничижение паче гордости». Действие пьесы построено на том, что помещичий дом приняли за гостиницу, а семью хозяев — за слуг. Это изначально неправдоподобно, однако события развиваются настолько забавно, что зрителю некогда и незачем задумываться о правдоподобии. Ситуации, диалоги и поведение персонажей вызывают искренний хохот.

Неутомимый труженик, следуя веле­нию сердца, в промежутке между этими пьесами Голдсмит опуб­ликовал в 1770 г. свою вторую большую поэму - «Покинутая дерев­ня». В этом трогательном произведении оплакивается конец «милого Оберна» - обезлюдевшей деревушки, чьи обитатели бы­ли согнаны с родного места по произволу беспринципных бога­теев. В поэму вплетены ностальгические воспоминания об ирла­ндском местечке, где писатель провел детство.

Голдсмит никак не мог избавиться от долгов. Ему постоянно приходи­лось брать дополни­тельную работу. Так, по заказу - он написал ис­торические труды об Англии, Греции и Риме, жизнеописания лорда Боллингброка, поэта То­маса Парнелла, законо­дателя мод по прозвищу Красавчик Наш и, нако­нец, создал монумен­ тальный труд «История земли и одушевленной природы», который был опубликован посмертно в 1774 г.

Переживания, изматывающая и напря­женная работа подорва­ли здоровье писателя.

Он умер в марте 1774 г., работая над поэмой «Возмездие».

Певец английских чудаков

Будущий писатель родился 24 ноября 1713 г. в Клонмеле (Ир­ландия). В его детские годы семья переезжала с места на место в Англии и Ирландии, следуя за главой семейства, который был армейским прапорщиком. Когда мальчик подрос, его определи­ли в школу поблизости от Галифакса. В 1733 г. при содействии двоюродного брата он был зачислен стипендиатом в Джизас-колледж Кембриджского университета. Получил степени бака­лавра и магистра искусств. Был рукоположен в диаконы, а позд­нее — и в священники. Стерн стал викарием в Саттоне, а затем благодаря протекции своего дяди, влиятельного в Йорке священнослужителя, получил должность в Йоркском кафедраль­ном соборе.

Стерн без особого рвения служил в приходе. Зато недолго, но весьма деятельно участвовал в политической жизни Йорка на стороне вигов. Некоторое время он безуспешно пробовал себя в фермерстве, но гораздо с большим усердием предавался лю­бимым занятиям: рисованию, музыке, чтению. Даже в его про­поведях, созданных в эти годы и впоследствии опубликованных, уже заметно прославившее его своеобразие стиля.

К этому времени писатель уже попробовал себя в сатириче­ском жанре, написав небольшой памфлет «Политический роман», поводом для которого послужили склоки в церковных кру­гах Йорка. Памфлет наделал шуму и его вскоре изъяли из продажи. Как ни странно, это вдохновило Стерна: на его писания реагируют - и притом весьма бурно! Он уверился в своем литературном даре и принялся создавать роман о Тристраме Шенди.

Впрочем, автор даже и не знал поначалу, что сочиняет роман. Произведение задумывалось как сатирическая «смесь» - для га­зеты или журнала.

Вышедшие в начале 1760 г. первые два тома буквально поко­рили читающий Лондон. Приехавший в столицу автор стал лите­ратурной знаменитостью сезона. Триумфы повторялись и в по­следующие, довольно частые приезды Стерна в город. Очередные двухтомные выпуски романа появились в январе и декабре 1761 г., в 1765 г. и последний 9-й том - в 1767 г. Успех ждал Стерна и в светском обществе континентальной Европы, куда он выезжал на лечение в 1762~1764 и 1765—1766 гг. Его чествовали в Париже, затем писатель долго жил на юге Фран­ции, посещал Италию. Материалы этих путешествий вошли в седьмой том «Тристрама Шенди» и легли в основу последней книги Стерна «Сентиментальное путешествие Йорика по Фран­ции и Италии».

Стерн рано женился, од­нако семейная жизнь его складывалась небла­гополучно.

­мочкой, что, естествен­но, порождало недо­вольство жены, вплоть до бурных скандалов.

К тому же вдовствую­щая мать и незамужняя сестра предъявляли не­умеренные, по его скромным доходам, де­нежные требования.

Между тем здоровье Стерна было подорва­но туберкулезом,учас­тились горловые кро­ вотечения, начавшиеся еще в Кембридже.

Умер Стерн в Лондоне 18 марта 1768 г.

Причуды времени

«Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена». На первый взгляд роман представляется хаотическим смешением занятных и драматических сцен, мастерски очерченных харак­теров, разнообразных сатирических выпадов и яр­ких, остроумных высказываний. Оригинальным «фокусом» выглядят продуманные автором много­численные типографские трюки: указующие пальцы на полях, зачерненная («траурная») страница, оби­лие многозначительных — и при том совершенно абсурдных! - курсивов.

«Писание книг, когда оно делается умело, - гово­рил Стерн, - равносильно беседе». А в беседе мы часто отвлекаемся - и зачастую эти «виражи» куда содержательнее основного повествова­ния. Вот и Стерн, расска­зывая «историю», сле­довал логике живого, содержательного «раз­говора» с читателем.

Подходящее психоло­гическое обоснование он нашел в учении фи­лософа Локка об «ас­социации идей». Ведь, кроме логических, су­ществуют также ирра­циональные связи. Компонуя свой роман, Стерн разбивал крупные временные отрезки на фрагменты, которые затем переставлял, сообразуясь с умонастроением своих персонажей. Он сам характеризовал свое произведение как «отступательное, но и посту-пательное в одно и то же время».

Рассказ сумбурен, перебивается забавными и порою не слишком приличными историями и деталями. Многочисленные параллели демонстрируют широкую начитанность автора. Бес­конечные отступления составляют ярчайшую примету «шендианского» стиля. Это намеренная декларация свободы от тради­ций и какого бы то ни было порядка.

Критики резко осудили писательский произвол Стерна, хотя на самом деле план произведения был продуман и составлен ку­да более тщательно, чем казалось современникам и поздней­шим суровым викторианским критикам.

Изображая английский провинциальный быт XVIII в., Стерн создает своеобразную этику и эстетику, в основе которых лежат причуды, капризы, странности.

Эксцентричность оказывается единственной основой человечес­кой индивидуальности. Каждый персонаж романа одержим своей навязчивой идеей или странностью.

Вальтер Шенди упивается собственными силлогизмами (ложными умозаключениями). Его брат Тоби мнит себя великим стратегом и мирно проигрывает на ма­ленькой зеленой лужайке все баталии герцога Мальборо. Его ден­щик — бравый служака капрал Трим — присяжный кухонный вития, мастер поговорить, особенно об ужасах испанской инквизиции.

Миссис Водмен, тяготящаяся своим вдовством, всецело поглощена поиском нового мужа.

­ного словца или розыгрыша поставить на карту даже свою церков­ную карьеру.

Простоватая миссис Шенди, хозяйка Шенди-холла, только тем и примечательна, что все решительно делает невпопад и ни о чем не может составить собственного мнения.

Все эти добрые люди хлопочут каждый о своем, суетятся, мешая друг другу, и зачастую, думая, что говорят об одном и том же, попа­дают в неловкое положение. Действительность они воспринимают так же фантастически, как и Дон Кихот Ламанчский, создатель ко­торого, Сервантес, был образцом для Стерна.

Комические недо­разумения происходят оттого, что собеседники, пользуясь одними и теми же словами, думают и говорят о совершенно разных вещах.

И все-таки автор не чужд духу сентиментализма. Да, в романе высмеивается далекая от жизни непомерная страсть к рассуждениям, гротескно воплощенная в образе Вальтера Шенди. Но в то же вре­мя читателю дают понять, насколько человечнее и милее его млад­ший брат Тоби Шенди. Пусть он не слишком умен, порой не может связать двух слов, но зато поистине мухи не обидит. Неподдельная доброта этого чудака — единственное, о чем насмешливый и скеп­тический Стерн говорит с теплотой.

­ется он во множестве фактов, пояснений, отступлений.

Повествователь и читатель мечутся между несколькими вре­менными пластами - и в результате безнадежно запутываются.

Предвестник «потока сознания»

Стерн — один из самых парадоксальных писателей в миро­вой литературе. Парадокс заключается в самом названии романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди...» — если соотнести его с реальным содержанием романа.

Тристрам — вовсе не центральный персонаж, поскольку вплоть до третьего тома он пребываете состоянии эмбриона. То есть толь­ко собирается родиться. Повествование заканчивается в девятом томе, когда герою исполняется пять лет. Естественно, ни о каких «мнениях» пятилетнего ребенка в романе речь не идет. Этот сти­листический ход позволил автору с огромным мастерством пока­зать большое число экстравагантных персонажей, группирующих­ся вокруг ребенка и строящих планы по его воспитанию.

Стерна высоко ценили Вольтер, Дидро, Лессинг, Гё­те и многие романтики.

История мировой литературы признает, что Стерн был предве­стником таких писателей-новаторов, как Джеймс Джойс, Вирджи­ния Вулф и Уильям Фолкнер, с их методом «потока сознания».

У критиков возник да­же термин «шендизм», подразумевающий от­сылку не к номиналь­ному герою романа Стерна, а к целому пласту английской ли­тературы, изображаю­щей чудаков.

Изложение истории обитателей Шенди-холла — вовсе не основное в романе. Одна из главных его тем — психология художественного творче­ства. Автора занимает вопрос, как вместить в рамки связного литературного изложения стремительный поток сознания. Как вложить все богатство ассоциаций в «единое слово»? Как поспеть за бегом времени?


Даниэль Дефо (1660-1731)

Даниэль Дефо — писатель-романист, ставший популярным прежде всего у юного читателя. Миро­вую славу ему принес роман «Приключения Робин­ зона Крузо». Даже на могильной плите он обозна­чен как «автор «Робинзона Крузо».

Творчество Дефо в целом включает злободнев­ную для того времени публицистику, острые памфле­ты в стихах и прозе. Его перу принадлежат историче­ские романы, книги о путешествиях, семь романов.

Будущий писатель родился в Лондоне в семье торговца и фабриканта. Его отец владел в Лондоне свечной фабрикой, звали его Джеймс Фо. Дефо в зрелом возрасте прибавил к фамилии аристокра­тическую приставку «де».

­дан на обучение в пуританскую духовную акаде­мию. Но Дефо не стал проповедником, его неудер­жимо влекла коммерция и политика. Увы, деловые предприятия Дефо редко увенчивались успехом: так, например, 1692 г. война с Францией стала для Дефо причиной финансовых потерь - корабли, что везли для него товар, были захвачены противни­ком... И Дефо разорился.

Политическая активность приводила к арестам и тюремному заключению. На долю Дефо выпала да­же гражданская казнь у позорного столба. Трижды он подвергал­ся такому поношению, но в ответ написал и сумел издать листок с «Гимном позорному столбу», который распевали на улицах.

Роберт Харли, спикер палаты общин, премьер-министр, по­кровительствовал этому литературно одаренному авантюристу, используя Дефо как шпиона (тайного агента) для сбора различ­ных сведений на территории Англии и Шотландии.

Дефо редактировал и писал статьи для знаменитого перио­дического издания «Ревью». Своей славой писателя Дефо обя­зан прежде всего «Робинзону Крузо» и плутовскому роману «Молль Флендерс».

Заслуга писателя не только в умении интересно писать о са­мых простых событиях, не только в развитии психологизма, а и в том, что Дефо сознательно приближал язык книги к живо­му разговорному языку своего времени.

­емый остров и проводит там двадцать восемь лет. Дефо преподносит эту историю читателю как под­линный дневник обычного, хотя и довольно образо­ ванного человека того времени.

— упорный созидательный труд, борьба человека за выживание, ведь человек эпохи Просвещения не только приручает дикую при­роду, но и учится у нее. Не зря французский писатель и философ Жан-Жак Руссо подкреплял образом Ро­бинзона свою концепцию «естественного человека». Каждое прозаическое действие (изготовление предметов быта, охота, земледелие, строительство) описано в романе как настоящее увлекательное приключение.

Но герой не одичал, подобно многим реальным людям, попадавшим в такую ситуацию. Он как бы в ускоренном темпе прошел всю историю человечес­кой цивилизации в целом.

Из всех сложных ситуаций Робинзон находит дос­тойный выход. Он не просто выживает, но и достига­ ет своеобразного процветания. В конце романа он приобщает к цивилизации «дитя природы» - дикаря Пятницу.

­ческий просветительский взгляд на прогресс человеческого об­ щества и возможности человека.

Даниэль Дефо вдохновил множество писателей на создание «робинзонад» (например, «Таинственный остров» Жюля Верна).