«Яд, мудрецом тебе
предложенный, прими...»
Омар Хайям (1048-1123)
Родился Омар Хайям в 1048 г. в городе Нишапуре, расположенном на востоке Ирана, в древней культурной провинции Хорасан. Там прошли детские и юношеские годы будущего поэта. О его семье сведений не сохранилось. Прозвище «Хайям» означает «изготовитель шатров». Скорее всего, отец Омара был ремесленником, однако с большим почтением относился к образованию.
Омар Хайям учился сначала в весьма почтенном Нишапурском медресе, затем продолжал образование в Балхе и Самарканде.
Хайям изучил математику и геометрию, физику и астрономию. Он знал в совершенстве арабский язык и арабскую литературу, профессионально изучал теорию музыки, ознакомился с достижениями античной науки — трудами Архимеда, Евклида, Аристотеля, переведенными на арабский язык.
Хайям по памяти читал Коран и мог дать толкование любого положения этой главной книги мусульман. К нему обращались за консультациями специалисты-теологи, даровав ему почетный титул Плечо Веры.
Научная деятельность Омара Хайяма началась с трудов по алгебре. Он работал сначала в Бухаре при дворе Караханидов. В 1074 г. Омар Хайям был приглашен на службу к могущественному султану Малик-шаху в город Исфахан, столицу мощной в то время Сельджукской державы, для управления обсерваторией.
Двадцатилетний относительно спокойный период жизни Омара Хайяма при дворе Малик-шаха закончился в конце 1092 г.: при невыясненных обстоятельствах скончался султан, за месяц до этого был убит покровитель Хайяма Низам ал-Мулк.
Страх перед тайными убийствами, которые вершило общество исмаилитов, охватил город. Империя начала разваливаться. Положение Хайяма при дворе пошатнулось. Обсерватория пришла в запустение и была закрыта. Омар Хайям навсегда оставил двор и вернулся в Ниша-пур, где и прожил до последних дней жизни.
В немолодые годы ученый был вынужден совершить паломничество в Мекку. В исторических документах сохранились записи: «Чтобы сохранить глаза, уши и голову, шейх Омар Хайям пред принял хадж».
В колыбели - младенец, покойник - в гробу:
Вот и все, что известно про нашу судьбу.
Выпей чашу до дна и не спрашивай много:
* * *
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
Растить в душе побег унынья — преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья.
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят ее мгновенья.
Запрет вина — закон, считающийся с тем,
Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.
Пить - признак мудрости, а не порок совсем.
Шел я трезвый — веселья искал и вина,
Вижу: мертвая роза - суха и черна.
«О несчастная! В чем ты была виновата?»
«Я была чересчур весела и пьяна...».
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай бальзама.
Нам жизнь навязана; ее водоворот
Уже пора уйти, не зная цели жизни...
Приход бессмысленный, бессмысленный уход!
«Я не умею приказывать!» Легенда гласит, что султан Низам ал-Мулк предложил Хайяму управлять Нишапуром и всей прилегающей областью. И ученый отказался от этой чести. Хайям просто ответил, что не умеет управлять людьми, приказывать и запрещать.
И тогда Низам ал-Мулк назначил Хайяму гигантское годовое жалование в 10000 золотых динаров, чтобы он беспрепятственно мог заниматься наукой, в частности астрономией.
чу разработать новый календарь. За пять лет великий астроном и его ученики блестяще справились с этим заданием.
Согласно легенде Хайям предсказал, что весной его могила будет всегда осыпана цветами. Так и случилось: ветер засыпает место его погребения лепестками цветущих яблонь и груш...
Талантливый средневековый математик, астроном, астролог, медик, Омар Хайям все-таки более всего известен литературным творчеством в жанре рубай. Так на востоке называли четверостишия, в которых рифмовались первая, вторая и четвертая строки.
Темы четверостиший Хайяма разнообразны и противоречивы. Он писал их на протяжении всей жизни, часто выражая по-новому одну и ту же мысль, пытаясь решить неразрешимую проблему.
Рубай не считались серьезной формой поэзии. На Востоке в народе многие безымянные авторы сочиняли их - и отношение к таким четверостишиям было приблизительно такое, как у русского дворянства к частушкам.
«Он вольнодумец, разрушитель веры; он безбожник и материалист; он насмешник над мистицизмом и пантеист; он правоверный мусульманин, точный философ, острый наблюдатель, ученый; он — гуляка, развратник, ханжа и лицемер. Он не просто богохульник, а воплощенное отрицание положительной религии и всякой нравственной веры; он мягкая натура, преданная более созерцанию божественных вещей, чем жизненным наслаждениям; он скептик-эпикуреец, он - персидский Абу-ль-Аля аль-Маари, Вольтер, Гейне.
Можно ли, в самом деле, представить человека, в котором могли бы совмещаться и уживаться такая смесь и пестрота убеждений, противоположных склонностей и направлений, высоких доблес тей и низменных страстей, мучительных сомнений и колебаний?»
И все-таки можно попытаться выделить основные мотивы в его поэзии: