1. Битва богов. Кроме обрамляющих разделов «Илиады», в число «умеренно-ахейских» книг входит XXI, остальные три «ахейские» книги (XVIII, XX и XXII) были определены как «сугубо-ахейские». Однако традиционный анализ нередко связывал XX песнь с XXI 1. Они родственны в сюжетном отношении: в обеих Ахилл, перестав воздерживаться от боев, сражается с врагами, в обеих развертывается Битва богов, в обеих всячески оттягивается грядущий поединок Ахилла с Гектором — это обычная в эпосе тенденция к ретардации. Выдавая эту тенденцию певца2, Зевс в собрании богов (начало XX книги) прямо говорит, что боится, как бы Ахилл, пылающий яростью, не взял с ходу Трою — судьбе вопреки. И Зевс посыпает богов внести в бои равновесие. В соответствии с этой же тенденцией певца Аполлон в XX книге выдвигает Энея против Ахилла, позже воспрещает Гектору сразиться с Ахиллом («еще не дерзай» — 370)3; а в XXI книге противопоставляет Ахиллу Агенора.
Но ведь если присмотреться, то и формальный анализ, объединив эти две песни в «ахейской» группе, не так уж надежно их разделяет (одну помещая в «умеренно-ахейскую» группу, другую — в «сугубо-ахейскую»). Дело в том, что именно в этих песнях абсолютные числа встречаемости этнонимов, т. е. база частотного анализа, оказываются наименьшими во всей «Илиаде», да и вообще слишком незначительными для надежности статистических заключений. В то время, как количество упоминаний этнонима «ахейцы» в других книгах обозначается двузначными числами (от 14 до 41), в этих двух они однозначны: 7 и 9. Упоминание же этнонимов «аргивяне» и «данаи» в этих книгах и вовсе единичны или отсутствуют. Естественно, что в соотношениях Ах:Арг:Дан, выражаемых величинами 9:0:1 (XX книга) и 7:1:1 (XXI книга), очень велика роль случайности (особенно в правой части), «ошибка малых чисел». Между тем, к «сугубо-ахейским» были отнесены книги с минимальной совокупной долей (меньше 1/6) «аргивян» и «данаев» среди этнонимов греков, а к «умеренно-ахейским» — книги с более значительной долей. Но при столь незначительных величинах этой доли, как в книгах XX и XXI, отнесение книги в ту или иную половину «ахейской» группы могло изменяться в зависимости от одного-двух упоминаний этнонима «аргивяне» или «данаи», а это не превышает нормальной статистической погрешности. Поэтому ничто не препятствует рассмотрению этих двух книг вместе.
В силу же соседства этих книг и их тематических связей с «сугубо-ахейскими», пожалуй, реалистично отнести их к «сугубо-ахейским». Тогда «сугубо-ахейские» окажутся почти цельным массивом — только одна из них, XVIII, помещается несколько отступя от прочих, а три стоят сомкнуто: XX-XXII. Каков смысл того, что в них этноним «ахейцы» почти не знает конкуренции? Это значит, что либо тексты этих книг окостенели слишком рано для получения термина «аргивяне», либо они сформировались вне пределов влиятельности этого термина. Последнее вероятнее, так как в них мало употребляется и термин «данаи», отнюдь не поздний.
В плане содержания книга XVIII, стоящая особняком, еще знает воздержание Ахилла от боев и идею мести за Патрокла. Остальные описывают схватки Ахилла с Энеем и Гектором, битву с рекой, а также другие его подвиги, наконец, умерщвление Гектора. В основном речь идет о событиях, прославляющих Ахилла как воина, а его воздержание от боев в этом повествовании не фигурирует — как не было. Нет всех переговоров вокруг проблемы отречения от гнева, нет и самого гнева на Агамемнона. Если отбросить отдельные пассажи, относящиеся к словесному оформлению событий (это могут быть и вставки, поздняя обработка), т. е. если ограничиться сутью событий, то нет здесь и Патрокла, а значит, и мести за него.
Обратимся же к содержательному анализу «сугубо-ахейских» книг. Рассмотрение XVIII книга, стоящей особняком, отнесем на конец этого анализа, а сейчас приступим к разбору массива XX-XXII книг, начав с двух песен, связанных сюжетно, — XX и XXI.
Наиболее заметным компонентом, объединяющим обе книга, выступает Теомахия, или Битва богов, разорванная надвое и широко разнесенная: первая половина стоит в самом начале XX книга, вторая — близко к концу XXI 4. Таким образом, можно было бы сказать, что Битва богов скрепляет встык эти песни, как скоба, если бы само деление поэмы на книги не было сделано (александрийцами) много позже полного завершения текста поэмы. Весь тот материал, который заключен между этими раздвинутыми половинками, был разрезан пополам александрийцами весьма произвольно5.
Битва зачинается с повеления Зевса всем богам разойтись по враждующим ратям и поддерживать каждому богу тех, за кого он поборал до того (XX, 4-41). Зачин этот слабый, случайный, вряд ли изначальный. Собственно, повеление Зевса даже не возвещает непременно битву самих богов — Зевс лишь предложил им вдохновить на бой людские рати, вступиться за них6. Таким образом, собрание богов с оглашенным на нем повелением Зевса, видимо, просто придумано (и не очень удачно) для введения в «Илиаду» Битвы богов, в основе своей созданной независимо, для других целей. Само собрание богов было необычным: богов, по поручению Зевса, извещала не его постоянная посланница Ирида, а более значительная фигура — Фемида, в Гомеровские времена богиня норм и божественного порядка, покровительница собраний; в собрании участвовали и неолимпийские божества — речные бога и нимфы; участники заполнили все галереи Зевсова дома. Это как бы параллель к необычному народному собранию ахейцев в XIX книге, на которое сошлись все — даже рулевые кораблей и раздатчики хлеба 7. Такой сбор богов, во-первых, обеспечил присутствие Ксанфа, речного бога, который будет необходим для сражения с Ахиллом 8, а во-вторых, подчеркнул особую торжественность собрания — ведь предстоит как-никак битва богов!9
Но вся эта торжественность повисает в воздухе — подготовленная грандиозная битва что-то не наступает. Бога уже было отправились к войскам и там выстроились парами друг против друга, готовые сразиться (54-74), но затем оказывается, что битва отложена (112-155) по случаю поединка Ахилла с Энеем. По выражению Эд. Каммера, «будто застигнутые волшебством, бога, обратившись друг к другу, так и застыли, не подавая признаков жизни» 10.
В XXI книге, ближе к концу ее (385-514), отложенная битва богов возобновлена, но уже с другой мотивировкой — из-за схватки Ксанфа, бога реки, с Гефестом (все боги как бы втянулись в этот локальный конфликт). Сражаются они, однако, в тех же самых парах, которыми они были выстроены в XX книге: Афина против Ареса, Гера против Артемиды и т. д. Лишь Афродиты там не было, а здесь она появилась — Афина тут управилась с нею после своей победы над Аресом. Это, конечно, одна и та же битва, разорванная надвое ради включения поединка Ахилла с Энеем и других эпизодов.
В «Илиаде» Битва богов явно чужеродна контексту. Она не подготовлена предшествующим развитием и, как уже сказано, слабо мотивирована.
Завзятые унитарии, а из аналитиков Э. Бете, представляли дело так, что собрание богов в XX книге, где Зевс позволил богам лично вмешиваться в войну, логически является репликой на собрание богов в VIII книге: там Зевс, желая выполнить мольбу Фетиды за Ахилла, наложил запрет на участие богов в войне — чтобы не мешали троянцам поразить ахейцев. Теперь мольбы Фетиды и Ахилла выполнены, и Зевс снимает запрет.
Вроде бы так? Но при позволении богам вмешаться в войну прежний запрет даже не упоминается. Нет речи о его снятии. И мотивировка позволения здесь совсем другая — опасение, что Ахилл, чего доброго, возьмет Трою, каковое событие не предусмотрено роком. Это не очень удачно придуманная мотивировка: мощнейшие бога как раз те, которые на стороне греков; чтобы удержать Ахилла, надо бы послать троянских покровителей — Ареса, Аполлона, Афродиту, но никак не Посейдона, Геру и Афину. А ведь они-то и побеждают в Битве богов! Впрочем, и после их победы Ахилл все равно возьмет Трою11. Словом, мотивировка не оправдывается. Важно, что пробуждение Зевса рождено не глубинным развитием сюжета «Илиады», а только сиюминутной ситуацией12.
Битва ботов не очень и вяжется с «Илиадой»: эта битва разрывает стремительную линию мести Ахилла, ослабляет ее накал и явно снижает величие божественного помысла в войне, пародируя земные сражения в каком-то подобии кухонной свары. Арлекинада, буффонада, бурлеск — таковы впечатления современных критиков13.
Правда, группировка богов, на первый взгляд, в общем соответствует их распределению по воюющим сторонам в остальной «Илиаде» (кто за троянцев, кто за ахейцев). Но Гермес должен помогать троянцам (в XXIV книге он ведет Приама), а здесь он на стороне проахейской группировки; Лето и Артемида вовсе не появляются в событиях Троянской войны, а в Битве богов участвуют; Афродита же в построении отсутствует, а так как в других местах «Илиады» она участвует в войне, то дальше в Битве богов появляется, но не находит себе пары (с нею, победив предварительно Ареса, расправляется та же Афина). Дополнительное включение Афродиты — свидетельство того, что при пополнении «Илиады» Битвой богов она, Битва, была подправлена. Очевидно, в этом дополнении сказалась расстановка богов в V книге, где Афродита вместе с Аресом получили ранения от Ахилла, вдохновляемого Афиной. Отмечаются в Битве богов и другие сходства с «Диомедией»14. Кстати, и Фемида, созывавшая собрание богов, упоминается в «Илиаде» еще только в XV книге — тоже «данайской». Если и признать в позволении Зевса какой-то отклик на запрет в VIII книге, то примечательно, что VIII книга — тоже «данайская».
Итак, интерполяция самостоятельного произведения. Его облик напоминает Титаномахию в «Теогонии» Геосида: там тоже боги и титаны выстраиваются к битве попарно. Это та самая битва, в которой фигурируют борьба с Тифоном, стаскивание с неба золотой цепью, — здесь подражание этим подробностям можно усмотреть в речи Зевса в «данайской» VIII книге (18-27)15. Но стиль здесь скорее пародийный и напоминает «Батрахомиомахию»16.
Перерыв в Битве богов, при котором боги застыли парами до возобновления битвы, не помешал им в междучасье появиться перед людьми. To ли пары расстроились на время, то ли это другие боги под теми же именами? Так или иначе, они начали деятельность, совершенно несовместимую с обрамляющей Битвой богов, с их расстановкой там в парах. Гера и Посейдон спасают Энея, которому покровительствуют их враги — Аполлон (тут же в схватке с Ахиллом) и Афродита. Посейдон, только что трясший землю от воинственного возбуждения, объявляет о нежелании сражаться с богами, только бы они не чинили препятствий Ахиллу (134-139), но сам же без таких поводов вызовет Аполлона на бой (XXI, 435—439). И поединок Гефеста с Ксанфом вовсе не будет продолжать первую половину Битвы богов: в ней Гефест и Ксанф уже стоят, изготовившись к бою, а в этом эпизоде Гера только начнет призывать Ксанфа на поле боя17.
Вторая половина Битвы богов держится в нынешнем контексте лучше. Но все же связь с предшествующим развитием и здесь натянута: в поединке Гефеста с Ксанфом Ахилл спасен, поток укрощен, слушатели ожидают дальнейших подвигов Ахилла на подступах к Трое, зачем же понадобилась Битва богов?
Неясно также, зачем и как Битва богов была разорвана и половинки ее так далеко разнесены. Первое, что приходит в голову, это что Битва была разорвана ради тех эпизодов, которые помещены в середину, прежде всего ради эпизодов с Энеем. То есть что сначала в образовавшийся промежуток втиснулся поединок Ахилла с Энеем, затем постепенно добавились остальные, так что разъединенные половинки Битвы разъезжались все дальше и дальше. Но этим решением предполагается, что и в «Илиаду» Битва богов вошла ради поединка Ахилла с Энеем. 18
Битва образует величественный фон для выступления Энея20. Но богам пришлось заботиться о спасении Энея, Битва же — не очень подходящий для этого фон. Да ведь певцу и пришлось разрушить ее пары, ее строй и ход, чтобы приладить ее к поединку Ахилла с Энеем. Кроме того, тогда непонятно приноровление собрания богов не к эпизоду с Энеем, а к «данайским» песням «Илиады». Скорее, это эпизод с Энеем пристраивали к уже вошедшей в «Илиаду» Битве богов.
а затем ее вторую половину отнесли в текст XXI книги, отложили действие. Такое предположение мало отличается от предшествующего и по сути сводится к тому же.
Более интересно предположение, что, наоборот, сначала вся Битва богов находилась в контексте XXI книги, а затем ее первая, меньшая, часть была вынесена в XX книгу. К такой идее был близок К. Роберт, затем ее подробно обосновал У. Лиф и сейчас отстаивает Дж. Керк 21. Вторая, главная, часть Битвы богов стоит после схватки Гефеста с Ксанфом и подана как ее логическое продолжение (хотя изначально таковым не являлась, потому что Гефест в поединке преуспел, и богам драться уже не за что). Пара Гефест-Ксанф есть уже и в первой половине Битвы богов, значит связь с этим поединком была определяющей и до разрыва эпизода на две части, и это вторая половина стоит на месте, а первая перенесена или отъехала. Поскольку же в первой половине пара Гефест-Ксанф замыкает перечень божественных пар (хотя по нынешней последовательности событий эта пара начала битву), ясно, что эти два бога, как и Афродита, были добавлены к списку уже в «Илиаде», при введении Битвы богов в поэму.
Итак, введение Битвы богов связано с поединком этой пары — Гефеста и Ксанфа. А поединок, в свою очередь, продолжает и развивает схватку Ахилла с Ксанфом. Вот и найдено то звено, которое и привлекло в поэму эпизод Битвы богов. Битва богов должна была придать вселенский размах поединку Ахилла с рекой. Поединок же Гефеста с Ксанфом, как и Собрание богов, составленное так, чтобы участие Ксанфа было обеспечено, были сочинены как средства приладить Битву богов к «Илиаде».
Примечания.
2 E. Bethe. HDS. Bd. I. S. 298.
3 C. Hentze. AHL H. VII. S. 43-44.
4 E. Drerup. Die Götterschlacht in der Ilias // Ehrengabe Georg Sachsen. Freiburg, 1920. S. 479-510; J. G. Oosten. The War of the Gods: the social code in Indo-European mythology. London, 1985.
5 С. П. Шестаков. ПИ. C. 445.
7 K. Brandt. Zur Geschichte und Composition der Ilias — VIII. Das Wiederangreifen des Achillus in den Kampf // JCP. Bd. 141. 1890. S. 95.
8 E. Kammer. ZHF. Т. II. S. 55-57.
9 A. Kiene. Die Komposition der Ilias des Homer. Göttingen, 1864. S. 120-121 Anm.; A. Jacob. Über die Entstehung der Ilias und Odyssee. Berlin, 1856. S. 328; C. Hentze. AHL H. VII. S. 46.
10 E. Kammer. ZHF. Т. II. S. 57.
12 C. Hentze. AHL H. VII. S. 47.
13 K. Lehrs. De Aristarchi studiis Homericis. 2. Aufl. Leipzig, 1833. S. 407^08; W. Leaf. TL Vol. II. P. 382.
14 C. A. J. Hoffmann. Quaestiones Homericae. Vol. II. Clausthal, 1848. P. 164, 245-247; A. Holm. Ad Caroli Lachmanni exemplar de aliquot Iliadis carminum compositione quaeritur. Lübeck, 1853.
15 U. Wilamowitz. IH. S. 82; K. Reinhardt. ID. S. 446-450.
17 L. Friedländer. HKWG. S. 58; E. Kammer. ZHF. Т. IL S. 50-57.
19 E. Bethe. HDS. Bd. I. S. 303; W. Schadewaldt. Von Homers Welt und Werk. 2. Aufl. Stuttgart, 1951. S. 285-286.
20 С. П. Шестаков. ПИ. C. 440.