Становление прозаической литературы в Греции
На первый взгляд может показаться, что, поскольку строить высказывание в прозе легче, чем в стихах, то и в литературе проза утвердилась раньше, чем поэзия. В действительности все обстоит иначе. Самые ранние произведения античной литературы стихотворны, и вообще стихам она явно отдает предпочтение. Причины этой особенности, характеризующей не только античную, но и все древние литературы, уходят в глубь веков. Согласно представлениям первобытного человека, слово обладает магической силой, с помощью слов можно влиять на окружающий мир. Поэтому слово являлось составной частью обрядов, магических и религиозных. В обрядовой практике слово, музыка, танец сливались воедино, в результате чего человеческая речь закономерно получала ритмическую организацию – важнейшее свойство стиха. Кроме того, для обряда очень важно точное воспроизведение ритуального текста, а в ритмизованной форме текст запоминается легче. Так как формирование всех трех родов (эпоса, лирики и драмы) в древнегреческой литературе происходило в тесной связи с фольклорно-обрядовой основой, то от этой основы они естественно восприняли и стихотворную речь. Проза же изначально употреблялась в деловой сфере, непосредственно не затронутой обрядом (юридическая документация, торговые сделки и т.п.). Наконец, стихи, по сравнению с прозой, представляются более упорядоченными, размеренными, благозвучными, а значит, и художественно совершенными, следовательно, более подходящими для искусства слова.
Еще одна причина того, что поэзия в развитии древних литератур – и в частности греческой – опережает прозу, носит мировоззренческий характер. Мифологическое мышление греков древнейшей поры охватывало мир как единое, нерасчлененное целое, описывало, а не анализировало его и фиксировало свои заключения о жизни не в отвлеченных понятиях, а в зримых, конкретных образах. Самые ранние произведения греческого словесного искусства отражают именно такое традиционное мировосприятие.
Наиболее адекватными формами для его художественного воплощения оказались эпическая поэма (у Гомера, Гесиода) или песня, гимн божеству (в творчестве лирических поэтов архаического периода). Все эти жанры были рассчитаны не на исследование, постижение скрытых закономерностей бытия, а на его пластическое изображение и выражение чувств, знакомых многим и обращенных ко многим людям. В таких произведениях не столько открывалось нечто новое, никому не ведомое, сколько художественно совершенно излагалось, утверждалось и прославлялось общепринятое и общеизвестное. Понятно, что для подобных творений поэтическая речь была более уместной.
Вот почему греческая литература в ее древнейший период (IX – VII вв. до н.э.) вообще не имела прозаических произведений. Но жизнь не стоит на месте. С одной стороны, греки накапливали все больше знаний о природе, о близлежащих странах, о нравах и обычаях народов, их населяющих. С другой стороны, усложнялись отношения в греческом обществе. Однородные коллективы, где каждый его член – и работник, и воин, ушли в прошлое. Их место заняли гораздо более сложные образования, в которых человек должен самостоятельно осмыслить свое место, сходство и различие между своим положением и положением других людей. В результате этих идейных поисков возникло критическое отношение к традиционным истинам и даже к той картине мира, которую отразила мифология. Соответственно возрос авторитет индивидуальных мнений и суждений. Появилось стремление дать мифологическим образам новое, разумное толкование уже с точки зрения не всего народа, а конкретного человекамыслителя. Одним из первых такую попытку предпринял Ферекид из Сироса (нач. VI в. до н.э.). И знаменательно, что свое «Учение о богах» он изложил уже не в форме эпической поэмы наподобие «Теогонии» Гесиода, а в виде прозаического трактата. Прозой были написаны и труды первых греческих философовионийцев VI в. до н.э. Анаксимандра, Анаксимена, Гераклита.
И все же использование прозаической речи даже в научнофилософском сочинении поначалу воспринималось как необычное новшество и привилось не сразу. Ряд философов VI – V вв. до н.э. оформляли свои произведения по традиции в виде поэм в гексаметрах. Это Ксенофан из Колофона (570 – 480 гг. до н.э.), Парменид из Элеи (540 – 470 гг. до н. э.), Эмпедокл из Агригента (492 –432 гг. до н.э.). Но впоследствии прозаическое оформление философских и научных трактатов (по математике, астрономии, медицине, географии и т.д.) решительно преобладает.
В понимании современного читателя философские и научные труды не имеют отношения к художественной литературе. Однако в Античности эти области словесного творчества четко не разграничивались. Напротив, считалось, что исторические и философские сочинения, речи ораторов, трактаты по различным областям наук и по ведению хозяйства тоже должны быть воплощены в художественную форму. Вот что писал об этом греческий ученый Страбон, живший на рубеже двух эр: «Поэзия как искусство первой выступила на сцену и первой снискала себе уважение. Затем появились Кадм, Ферекид, Гекатей и их последователи с прозаическими сочинениями, в которых они подражали поэзии, отбросив стихотворный размер, но сохранив все характерные особенности поэтического стиля».
Параллельно с философами к прозе обратились и логографы («пишущие речи»). Эти писатели составляли промежуточное звено между поэтами-мифографами (т.е. систематизирующими мифы) и собственно учеными историками. Логографами их назвал греческий историк Фукидид, сами же они специальным термином себя, по-видимому, не обозначали.
Не порывая в принципе с мифологией, логографы, однако, стремились истолковать ее рационалистически. Например, в исторических обзорах, которые они обычно начинали от мифической древности и доводили до современности. Старейшим из известных нам логографов был Гекатей Милетский (вторая половина VI в. до н.э.), создавший сочинения «Землеописание» и «Генеалогии». Подход автора к описываемому материалу отражен в первых строках «Генеалогий»: «Так говорит Гекатей Милетский. Это я пишу, как оно мне кажется истинным, ибо рассказы эллинов многочисленны и смешны, как мне представляется». Под «рассказами эллинов» автор разумеет мифы и очень выразительно противопоставляет им свои собственные заключения. Очевидно, в понимании современников Гекатея тот, кто излагает мифы, обращается к богам и ко всему народу, выражая общенародные мнения и чаяния, и для этой цели ему следует использовать стихотворную речь. Проза же предназначена скорее для личностного общения, когда автор обращает свои собственные рассуждения к тем, кто готов ими заинтересоваться или кого нужно заинтересовать. Именно такова цель Гекатея. Кроме того, он стремится дать мифам правдоподобное толкование, что однако не помешало ему всерьез утверждать, будто его род в шестнадцатом колене происходит от божества.
хронике Гелланика «Жрицы» приводится легенда, связанная с основанием Рима: «Эней, придя вместе с Одиссеем из страны молоссов в Италию, стал основателем города, а назвал его по имени одной из илионок Ромой».
Первым настоящим историком Греции был Геродот из Галикарнаса (ок. 484 – между 430 и 425 гг. до н.э.), «отец истории», по выражению Цицерона. Свое сочинение он назвал «История», что по-гречески означало «изыскание», «разузнавание». Творчество Геродота имеет два отличия от деятельности логографов. Во-первых, оно основано не столько на пересказе мифов и письменных источников, сколько на личном поиске информации. Во-вторых, предмет интереса Геродота не деяния богов и героев, а деятельность людей. При этом приводимый историком разнообразный материал подчинен единому замыслу. Как и ранее Гекатей, Геродот настаивает на том, что и замысел, и его воплощение принадлежат лично ему: «Вот изложение исследований Геродота Галикарнасского, чтобы не забывалось со временем людское прошлое и не оставались неизвестны великие и дивные подвиги, совершенные эллинами и варварами, а также причина, по которой они воевали друг с другом». Как видим, автор в прозаическом сочинении мыслится уже не как боговдохновенный глашатай истины, а как гарант достоверности изложенных сведений, стремящийся заинтересовать читателя. Занимательность для Геродота если не превыше, то наравне с достоверностью. Он пересказывает читателям даже ту информацию, которую не считает достоверной, если она способна заинтересовать, поразить воображение. В свое повествование Геродот включает множество вставных новелл – занимательных историй об отдельных событиях, произошедших с известными людьми. Саму манеру повествования Геродота называют новеллистической: он строит фразы так, как это принято в устной речи, вводит в повествование диалоги, афоризмы и т.д.
Если Геродот был отцом истории занимательной, то отцом научной истории смело можно считать Фукидида Афинского (ок. 460 – ок. 400 гг. до н.э.). Для Фукидида важнее быть точным, нежели занимательным. Он пишет для тех, кто захочет «узнать истину о совершившихся событиях, равно как и получить представление о будущем, ибо событиям человеческой истории свойственно быть подобными и повторяться...». Сочинение Фукидида охватывает события Пелопоннесской войны, расколовшей греков на два лагеря: спартанский и афинский, – и длившейся с небольшими перерывами 28 лет. Фукидид стремится описывать те события, очевидцем которых был сам, хотя ему не чужд и домысел. Например, речи, произносимые историческими лицами, он сочиняет сам по принципу «как каждый оратор скорее всего должен был их, по моему мнению, произнести...». Что касается литературной манеры Фукидида, то, по отзывам греков, в ее основе лежит «стремление выразить наименьшим количеством слов наибольшее количество мыслей...,… вследствие чего краткость превращается в неясность» (Дионисий Галикарнасский, I в. до н.э.).
Таким образом, в течение VI – V вв. до н. э. были сформированы направления развития и традиции греческой прозы, которые будут культивироваться на протяжении всей истории античного мира. Традиции философской и научной прозы будут продолжать Гиппократ, Платон, Аристотель, сотни других философов и ученых. Традиции занимательной прозы логографов и Геродота найдут продолжение в античных новелле, романе и даже в христианских житиях святых. Традиции научно-исторической прозы Фукидида будут подхвачены Ксенофонтом Афинским, Полибием, Дионисием Галикарнасским, другими античными историками.
Вопросы по теме
2. Каковы были предпосылки возникновения греческой прозы?
3. Опиралась ли нарождающаяся литературная проза на традиции поэзии? Почему? В чем выразилась эта преемственность традиций?
4. Какую роль в развитии греческой прозы сыграли логографы?
5. Какое значение имеет творчество Геродота и Фукидида для дальнейшего развития античной и европейской прозы?
Задание 1. Прокомментируйте взгляды греков на соотношение между поэзией и прозой (на материале 1-й и 3-й глав «Поэтики» Аристотеля).
Задание 2. Познакомьтесь с содержанием труда Геродота «История» (напр., с 1-й книгой – См. сборник «Историки Греции») и ответьте на следующие вопросы: а) как определяет Геродот цели своего сочинения? Как это его характеризует? б) как автор выбирает источники сведений? Чем при этом руководствуется? Как комментирует события? в) как выявляет Геродот причины и следствия в ходе истории? г) какие эпизоды, имеющие нравственно-поучительный смысл (новеллы), вводит автор в историческое повествование? Как они связаны с общим замыслом? д) как в «Истории» Геродота сочетаются достоверность и домыслы? Ответы проиллюстрируйте примерами из текста.
Задание 3. Прочитайте фрагменты «Истории» Фукидида, приведенные в антологии Н.Федорова и В.Мирошенковой «Античная литература. Греция» (Т.1. – М.: Высш. шк., 1989. – С.503-510) и ответьте на следующие вопросы: а) как Фукидид определяет свою позицию историка? Чьим позициям ее противопоставляет? Как подходит к организации своих «изысканий»? б) как моделирует Фукидид речь Перикла при погребении павших воинов? (логика изложения, основные идеи, аргументация, пафос, стиль). Какое значение автор придает этому эпизоду? в) как надгробное похвальное слово превращается оратором в прославление афинской демократии? С какой целью?
Темы для сообщений
2. Геродот и Фукидид – два полюса греческой историографии.
3. Новеллы в «Истории» Геродота: источники, место в структуре произведения, художественные особенности.
Список литературы
Историки Греции / Предисл. Т.Миллер. – М.: Худож. лит., 1976 (Б-ка античн. лит.).
Тронский И.М. История античной литературы. – М.: Высш. школа, 1988. – С.95-97, 165-170.
Борухович В.Г. История древнегреческой литературы: классический период. – М.: Высш. школа, 1962. – С.205-221.
А.Боннар. Греческая цивилизация: В 2 т. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1994. – Кн.2: гл. III, VI, VII; Кн.3: гл. IV.
Лурье С. Геродот. – М.-Л., 1947.