Поиск по материалам сайта
Cлово "ION"
Входимость: 6. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Входимость: 1. Размер: 87кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 6. Размер: 75кб.
Часть текста: ИЗ ТРАГЕДИИ ЕВРИПИДА ИОН http://kogni.narod.ru/coronis.htm Загадка «третьей птицы» Афина и Аполлон: таинственный союз Афина-Коронида и Асклепий Аполлон, Афина и злосчастные вестники Афина-Великая Мать Птицы в Дельфах Загадка «третьей птицы» В трагедии Еврипида «Ион» есть любопытная и загадочная деталь, на которую уже не раз обращали внимание исследователи. В начале пьесы, после пролога, в котором Гермес кратко рассказывает сюжет (1-81), на сцене появляется Ион, храмовый прислужник (неокор) дельфийского святилища Аполлона; он подметает и кропит плиты у входа в храм и отгоняет от него птиц, угрожая им луком и стрелами, – ведь птицы имеют обыкновение «портить священные дары» (107). Одна из птиц, к которым обращается Ион, – Zenos keryx, вестник Зевса, то есть орел; вторая – kyknos, лебедь, любимая птица самого Аполлона, символизирующая мусичность; а третья птица почему-то не названа, хотя Ион обращается и к ней. Отгоняя птиц, Ион характеризует каждую из них: об орле он говорит, что тот своим кривым клювом побеждает всех пернатых, но стрелы не осилит (160-161); угрожая лебедю, обещает, что его не спасет даже лира Аполлона (165-166); а третью птицу вопрошает, уж не собирается ли она свить гнездо под самым карнизом (172-173). Зрителям – как и нам, читателям – предоставлялось самим догадываться, о какой птице идет речь: во время этой мимической сцены актер, как полагают ученые, обращался к воображаемым птицам, то есть зрители их не видели[1]. По мнению А. К. Гаврилова, «античному драматургу разговор актера с воображаемым партнером (в нашем случае – с птицей) был интереснее, чем появление на сцене бутафорских или даже настоящих...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: В. Драматургия. 5-е изд. М., 1969. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика. 6-е изд. М.; Л., 1931. Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М., 1964. Общественно-политическая и культурная обстановка в Древней Греции и Риме Античная Греция. М., 1983. Т. 1—2. Головня В. В. История античного театра. М., 1972. История всемирной литературы. М., 1983. Т. 1. История Древней Греции. М., 1986. История древнего Рима. 2-е изд. М., 1981. Культура древнего Рима: В 2 т. М., 1985. Тронский И. М. История античной литературы. 5-е изд. М., 1988. Bieber M. The History of Greek and Roman Theater. Princeton, 1961. Древнегреческая трагедия Переводы Эсхил. Трагедии/Пер. С. Апта. М., 1971. Эсхил. Трагедии/ Пер. Вяч. Иванова. М., 1989. Софокл. Трагедии/ Пер. С. В. Шервинского. М., 1988. Софокл. Драмы/ Пер. Ф. Ф. Зелинского. М., 1990. Еврипид. Трагедии/ Пер. И. Анненского и С. В. Шервинского. М., 1969. Т. 1—2. Еврипид. Трагедии: В 2 т./ Пер. И. Анненского и С. Апта. М., 1980. Комментированные издания The Oresteia of Aeschylus in two volumes/ Ed. by G. Thomson. Prague, 1966. Aeschylus. Agamemnon/ Ed. by Ed. Fraenkel. Oxford, 1950. Vol. I—3. Aeschylus. Choephori/ Ed. by A. F. Garvie. Oxford, 1986. Aeschylus. Eumeniden/ Comm. door P. Groeneboom. Groningen, 1952. Sophocles. Elektra/Ed. by J. H. Kelts. Cambridge, 1973. Euripides. Iphigenia in Tauris/ Ed. by M. Platnaner. Oxford, 1967. Euripides. Ion/ Ed. by A. S. Owen. Oxford, 1963. Исследования Ярхо В. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии. М.. 1978. Die griechische Tragodie in ihrer gesellschaftlicben Funktion. Berlin, 1983. Jens W. Die...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: Гораций не был так увенчан, однако, после его смерти, вскоре не осталось сомнений по поводу его права стоять немного ниже, но все-таки рядом с Вергилием.Гораций носил имя знатного рода, но это имя не принадлежало его предкам: поэт был сыном вольноотпущенника, следовательно, бывшего раба, получившего родовое имя хозяина. У отца были средства и здоровые амбиции: он очень хотел, чтобы сын выучился и, привезя мальчика из Апулии в Рим, отдал его не каким-нибудь, а самым лучшим учителям, обучавшим сыновей всадников и сенаторов. Потом Гораций, как и юноши знатного происхождения, прекрасно выучил греческий язык и даже писал по-гречески стихи, учился в Афинах. В Грецию в то время прибыли вожди убийц Цезаря Брут и Кассий, а также их сторонники. Формировалось войско для борьбы с цезарианцами. В Афинах как бы витал дух тираноубийц Гармодия и Аристогитона, статуи которых стояли в центре города, и Гораций с энтузиазмом вступил в ряды защитников демократии. В войске Брута и Кассия он получил высокий пост начальника легиона. В 42 г. до н. э. убийцы Цезаря потерпели поражение. Когда погибли оба вождя, остатки войска разбрелись. Вернувшись в Рим...
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Часть текста: xps?14. 1. 34 Современником Вергилия был, близкий ему по классицистическому направлению в поэзии и не менее прославленный в веках, Квинт Гораций Флакк (65—8 гг. до н. э.). Как и Вергилий, он, несомненно, принадлежит к гениям мировой литературы. Он не берет на себя тяжелый долг — писать эпические поэмы во славу правителей и отказывает Агриппе в его просьбе воспеть деяния его и Августа, интересы поэта лежат в другой области. Мы сосредоточим внимание на вершине его творчества, на его одах (carmina), хотя им были написаны: эподы (полевки), стихотворения, основанные на опыте греческой поэзии, сатиры (смесь) — жанр, восходящий к древнему римскому поэту Луцилию (II век до н. э.), где жизненные наблюдения автора давались сквозь призму древнегреческого жанра диатрибы (лекция, беседа) и опыта греческой комедии и мима, а также послания, относящиеся к концу жизни, где поэт делится с друзьями своей жизненной мудростью и литературными взглядами. Среди посланий (послание к Пизонам) находится и ‘Ars poetica’ («Теория поэтического искусства»). Горацианские ‘carmina’ — это жанр лирических стихотворений, принесший Горацию славу в веках и породивший в XVI—XVIII вв. в европейской поэзии множество подражаний, вызвавший и в русской литературе своеобразную волну «горацианства», еще далеко не ...
Входимость: 1. Размер: 87кб.
Часть текста: героев, прибывших под стены Илиона со всех концов греческого мира. Город Аргос существовал с микенского времени, и узкое значение термина, вне сомнения, первично. Конечно, расширительное значение термина как-то связано с его узким значением, но лишь в удалении от Аргоса термин мог приобрести столь широкое значение. Однако почему именно этот термин, а не обозначение других столиц на греческом материке? Утверждение Геродота (или Клисфена), что у Гомера «почти всюду» прославляются аргосцы и Аргос, несколько преувеличивает истинную ситуацию. В «Илиаде» этноним «аргивяне» заметно выступает далеко не во всех книгах. Книги, рассмотренные выше, характеризовались предпочтением двух других этнонимов — «ахейцы» и «данаи». Теперь рассмотрим те книги, которые по заметному использованию третьего этнонима названы «аргивскими». Как было показано, «данайские» книги составляют прочный блок как по формальным основаниям, так и по содержанию, и именно их формирование как-то связано с Аргосом: там был центр исторической Династии Данаидов, там очаг неоднократно поминаемого в «данайских» книгах Геракла, и т. д. Исходя из этимологии этнонима, к Аргосу должны быть причастны и «аргивские» книги, формально сведенные из двух групп: «нейтральной» (книги XIII, IX, X) и «остаточной»: (XVI, XIX, XXIII, XIV, XII), так что к «аргивским» принадлежат в общем (если Перечислить их в последовательности «Илиады») книги IX, Χ, XII, XIII, XIV, XVI, XIX, XXIII. Но связь этих книг с Аргосом ни в чем, кроме родства обоих названий, не реализуется, а влияние древнейшего Аргоса было достаточно широким, чтобы сказываться и вне его территории. Связь же этих книг между собой носит какой-то иной по сравнению с «данайскими» характер. Сомкнув их подобно «данайским», мы не получим связного...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: Херонее македонскому царю Филиппу. Через два года Филипп был убит неизвестно кем, и наследником престола стал его двадцатилетний сын Александр, надеявшийся приручить греков. Метафорой его усилий и надежд является легенда о встрече Александра и Диогена в Коринфе. Когда весь город радовался по поводу прибытия Александра, Диоген, пренебрегший материальными ценностями и своим примером призывавший довольствоваться малым (живя в бочке, почти все прочие вещи он считал ненужными), не обращал на это никакого внимания. Александр решил сам посетить философа. Когда Александр увидел растянувшегося на песке, опершись на локоть, Диогена, который не встал при приближении царя, то не придумал ничего другого, как спросить, чего бы тот хотел. Царь, скорее всего, надеялся, что Диоген станет его приближенным, но тот попросил не загораживать ему солнца (Diog. Laert. VI 2, 38; Plut. Alex. 14). Итак, переманить всех греков на свою сторону Александру не удалось. В 335 г. до н. э. они восстали. Немедленно прибывший царь разрушил Фивы, пощадил только храмы и дом поэта Пиндара, несколько тысяч жителей продав в рабство (Arr. I 8, 8; Diod. XVII 13; Plut. Alex. 11—13). Оставив в Греции своего наместника Антипатра, ...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: у пеласгов. Негреческими являются взятые оттуда же названия песен, славящих богов (гимн, дифирамб, пеан), и наименования инструментов, аккомпонирующих им (кифара, форминга, сиринга). Имя только одного олимпийского бога Зевса действительно греческое. Хотя имена других богов заимствованы из эгейской мифологии или пришли из других мест, их функции были трансформированы, и в олимпийской мифологии господствует индоевропейское начало. Бог светлого дневного неба Зевс, который, в соответствии с мифом, поделил мир с братьями по жребию и которому достались земля и небо, все же является главным богом. Т. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванов утверждают, что Зевс перенял функции обоих старших индоевропейских богов (Бога неба и Перкунаса) [42, II, 796]. Он владыка мира, главный хранитель гармонии космоса. Зевс стережет границы государств и собственности людей, опекает гостей и обычай гостеприимства. Как младший брат, спасший старших, он похож на третьего брата в сказках многих народов. Его эпитет "земной" и рассказы о его рождении на острове Крит напоминают о связях с мифологией Эгейского мира, элементы которой сохранились рядом с этим вполне индоевропейским владыкой, называемым отцом богов и людей. Хотя громы и молнии старшего бога у многих вызывают страх, однако сохранить космос он, видимо, не сумел бы без помощи трех триад богинь, субстрата Древней Европы. За порядком в мире природы и людей следят три...