Поиск по материалам сайта
Cлово "PHILOLOGY"
Входимость: 2. Размер: 4кб.
Входимость: 2. Размер: 84кб.
Входимость: 2. Размер: 44кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 4кб.
Часть текста: Aev — «Aevum». AFC — «Analles de Filologia clasica». AHR — «American Historical Review». AJPh — «American Journal of Philology». AIV — «Atti delllstituto Veneto di Scienze, Lettere ed Arti». APF — «Archiv ftir Papyrusforschung». ARW — «Archiv fur Religions Wissenschaft». Ath — «Athenaeum». AULA — «Journal of the Australia University langage and literature Association». BAGB — «Bulletin de l'Association de Guillaume Bude». BAPG — «Bulletin de l'Academie Polonaise de Cracovie». BFAC — «Bulletin of the Faculty of Arts». BR — «Bucknell Review». GE — «Chronique d'Egypte». GlJ — «Classical Journal». ClQ — «Classical Quarterly». CPh — «Classical Philology». ClR — «Classical Review». DA — «Dissertation Abstracts». GIF — «Giornale Italiano di filologia». Gn — «Gnomon». Gymn — «Gymnasium». JHS — «Journal of Hellenic Studies». IL — «Information literaire». Mn — «Mnemosyne». MC — «11 Mondo classico». NAnt — «Nuova Antologia di scienze, letter e ed arti». PP — «La parola del passato». PhW — «Philologische Wochenschrift». Phil — «Philologus». PSI — «Publicationi della societa Italiana». RAF — «Revue Africaine Alger». RAL — «Rendiconti della classe di Scienze morali, storiche e filologiche della...
Входимость: 2. Размер: 84кб.
Часть текста: синонима: данаи, или данайцы (Δαναοί), и аргивяне (Αργειοι). Гомер не делает между тремя именами никаких смысловых различий, которые можно было бы считать сознательными. В повествовании эти имена часто перемежаются как взаимозаменимые, и для поэта это явно одно и то же. Но в таком случае почему же один народ, и к тому же собственный, обозначается у Гомера тремя разными именами? Как получилась эта многоименность? Вопрос этот издавна занимал исследователей. С середины прошлого века они заподозрили, что за видимым тождеством в употреблении имен скрываются существенные различия, за которыми стоят первоначально разные племена и разное время вхождения имен в эпос. В 1858 г. У. Гладстон в своих «Исследованиях по Гомеру и Гомеровскому веку» отвел этому вопросу специальную главу («Данаи. Аргивяне. Ахейцы») 1. Он предположил, что термины первоначально обозначали разные социальные подразделения народа и подспудно еще сохраняли эти смысловые оттенки у Гомера. Исследователь пытался уловить эти различия анализом...
Входимость: 2. Размер: 44кб.
Часть текста: в предримских истоков античной мифологии. Речь идет главным образом об архаических мифах двоякого рода: древнеближневосточных (переднеазиатских) и индоевропейских, для Греции преимущественно греческо-армяно-арийских, т.е. восходящих ко времени соответствующей языковой общности, относящейся к концу IV - III тыс. до н.э., но в отдельных случаях и еще более ранних - общеиндоевропейских, около V - начала IV тыс. до н.э.; для Рима - западно-индоевропейских или "древнеевропейских" возрастом около III-II тыс. до н.э. и ранее. В той мере, в какой мифологическая информация передается вместе с языком, индоевропейские мифы в Греции и Риме можно считать унаследованными, как это и предполагал Дюмезиль и такие следующие за ним исследователи, как Одри. Но едва ли не большее значение и в архаической Греции и особенно в раннем Риме (еще до начала греческого влияния, но и одновременно с ним) имело прямое и косвенное воздействие культур переднеазиатских, контакт с которыми начался очень рано (по гипотезе, выдвинутой нами вместе с Т.В. Гамкрелидзе - еще в общеиндоевропейский период) и продолжался непрерывно (поэтому на ранних этапах воздействие этого контакта накладывается на наследование индоевропейской традиции и с трудом от него отличимо). При существенной (хотя и не всегда легко выявляемой) разнице между мифами унаследованными...
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Часть текста: — Geometrie Greece. London, 1977. Düntzer H. HA — Homerische Abhandlungen. Leipzig, 1872. Erhardt L. EHG — Die Entstehung der homerischen Gedichte. Leipzig, 1894. Fick A. HI — Die homerische Ilias. Berlin, 1886. Friedländer L. HKWG — Die homerische Kritik von Wolf bis Grote. Berlin, 1853. Gruppe O. GM — Griechische Mythologie und Religionsgeschichte. Bd. I, П. München, 1902. Ηentze C. AHI — Anhang zu Homers Ilias / Hrsg. v. K. F. Amers. 2. Aufl. Leipzig, Η. I — 1877, II — 1882, Ш — 1887, IV — 1888, 1. Aufl. Leipzig, Η. V — 1879, VI — 1881, VII — 1883, VIII — 1886. Kammer E. ZHF — Zur homerischen Frage. Königsberg. Teil I — 1870, Teil II — 1870. Kays er K. L. HA — Homerische Abhandlungen. Leipzig, 1881. Kirk G. S. SH — The songs of Homer. Cambridge, 1962. Kullmann W. QI — Die Quellen der Ilias (Hermes, Einzelheft 14). Wiesbaden, 1960. Lachmann Κ. BHI — Die Betrachtungen über Homers Ilias. Berlin, 1847: 3. Aufl., 1874 (цит. по изд. 1874 г.). Leaf W. Ή — The Riad. 2d ed. Vol. I-Il. London, 1900-1902. Meyer Ε. H. HI — ...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: Библиография Маркс Энгельс Ф. Об искусстве. М.: Искусство, 1976. Т. 1,2. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 23—178. Энгельс Ф. Письмо к М. Гаркнесс от апреля 1888 г.— Маркс К-, Энгельс Ф. Соч. 2-е из;'., т. 37, с. 33—37. Тексты Aristoteles Περί π ο ι η τ ι κ ή ς , Mit Einleitung von A. üudeman. Berlin; Leipzig, 1934. Diets H. Die Fragmente der Vorsocratiker/Hrsg. von W. Kranz. Weidmann, 1972— 1975. Bd. 1—2. Diets Η. Doxographi graeci. В., 1958. Dionysius Thrax. Scholia in Dionysii Thracis Artem grammaticam. Ree. A. Hilgard. Lps.: Teubner, 1901. Grammatici latini ex. rec. H. Keilii, Lps.; Teubner, 1857—1874. V. 1—6. Homeri Ilias/ Ed. G. Dindori. Editio quinta corr. C. Hentze, Lps.; Teubner, 1896. V. 1—2. Homeri Odyssea/Ed. G. Dindorf. Editio quinta corr. C. Hentze, Lps.; Teubner, 1891. V. 1—2. Homeri opera recogn. David B. Monro et Thomas W. Alien ed. tertia, Oxonii, 1976. V. 1—2. M. Fabii Quintiliani institutionis oratoriae. Libri XII/Ed. Radermacher; 1959. Strabonis geographica. Rec. A. Meineke. Lps.; Teubner 1886. V. 1—3. Переводы Гомер....
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Часть текста: ГЕРОЯ: «ИППОЛИТ» ЕВРИПИДА * В установившейся системе оценок трех великих древнегреческих трагиков Еврипида принято рассматривать как драматурга, отразившего в своем творчестве кризис афинской демократии,— в отличие от Софокла, поэта ее расцвета. Справедливость этих характеристик в целом не может вызвать сомнения — при условии, однако, что в самом расцвете афинской демократии мы обнаружили серьезные противоречия, которые и породили трагическую силу софокловских героев. В свою очередь, в драматургии Еврипида мы найдем известные точки соприкосновения с художественным мышлением его старшего современника. Так, некоторые герои Еврипида обнаруживают черты, близкие образу человека, «каким он должен быть»,— с той лишь разницей, что эти герои вынуждены жить в мире, существенно отличающемся от мира Софокла. Переходный характер еврипидовской драматургии ярче всего выявляется на анализе «Ипполита». Поставленная в 428 году до н. э., немногим ранее «Царя Эдипа», нередко сближающаяся с произведениями Софокла в обрисовке главных действующих лиц, трагедия эта в то же время свидетельствует о начале глубочайшего кризиса во взглядах ее автора на мир и на смысл человеческого страдания в нем. 1 Мы начнем наш анализ не с того героя, чьим именем названа трагедия, а с его молодой мачехи Федры. Хотя Афродита во вступительном монологе уже дает краткую характеристику Ипполиту, которая вскоре подтверждается собственным поведением царевича, пренебрегающего предостережениями старого слуги, он затем надолго ...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: что вам снится, и я скажу, кто вы», – эту парафразу известной пословицы можно, вероятно, отнести не только к отдельному человеку, но и к какой-либо эпохе или культуре в целом. Фридрих Ницше полагал, что сны древних греков были пластичны и логичны: при невероятной пластической точности и верности взгляда греков и искренней любви к светлым и смелым краскам, несомненно, придется предположить и в их снах логичную причинность линий и очертаний, красок и групп, сходную с их лучшими рельефами – последовательность сцен, совершенство которых дало бы нам право назвать видящего сны грека Гомером и Гомера видящим сны греком...[1] Сон, как и опьянение, Ницше считает художественными силами самой природы; первая связана с Аполлоном, вторая с Дионисом. Однако известные нам представления греков о снах и, в частности, об отношениях Аполлона с онейромантикой (гаданием по снам), говорят совсем о другом: сны хтоничны. Еврипид так рассказывает о борьбе Аполлона за владычество над дельфийским святилищем[2]: когда Аполлон вытеснил из него дочь Земли Фемиду, Земля породила сновиденья, показывающие гадателям, что было и что будет, и оракул перестал быть нужным; Аполлон взмолился Зевсу, и тот как-то ослабил пророческую силу снов[3], благодаря чему оракул Аполлона вернул свою влиятельность. Гадание по сновидениям, посылаемым Геей, противопоставляется прорицаниям Пифии, вдохновленной Аполлоном: первое представляется как...
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Часть текста: внимание исследователи. В начале пьесы, после пролога, в котором Гермес кратко рассказывает сюжет (1-81), на сцене появляется Ион, храмовый прислужник (неокор) дельфийского святилища Аполлона; он подметает и кропит плиты у входа в храм и отгоняет от него птиц, угрожая им луком и стрелами, – ведь птицы имеют обыкновение «портить священные дары» (107). Одна из птиц, к которым обращается Ион, – Zenos keryx, вестник Зевса, то есть орел; вторая – kyknos, лебедь, любимая птица самого Аполлона, символизирующая мусичность; а третья птица почему-то не названа, хотя Ион обращается и к ней. Отгоняя птиц, Ион характеризует каждую из них: об орле он говорит, что тот своим кривым клювом побеждает всех пернатых, но стрелы не осилит (160-161); угрожая лебедю, обещает, что его не спасет даже лира Аполлона (165-166); а третью птицу вопрошает, уж не собирается ли она свить гнездо под самым карнизом (172-173). Зрителям – как и нам, читателям – предоставлялось самим догадываться, о какой птице идет речь: во время этой мимической сцены актер, как полагают ученые, обращался к воображаемым птицам, то есть зрители их не видели[1]. По мнению А. К. Гаврилова, «античному драматургу разговор актера с воображаемым партнером (в нашем случае – с птицей) был интереснее, чем появление на сцене бутафорских или даже настоящих животных»[2]. Деметрий в трактате «Об элокуции» упоминает сцену с птицами в «Ионе» как пример драматургии, рассчитанной на демонстрацию мимического мастерства актера: «Бег за луком, запрокидывание лица для разговора с лебедем и вся остальная драматургия, рассчитанная на актера, – [все это] предоставляет ему возможность разнообразных движений» (Demetr. De elocutione 195 3-6). Вряд ли можно отрицать расчет драматурга на эффектную инсценировку, – но только ли эту...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: V-IV вв. до н. э. : понятие и образ kalo;" kajgaqov" у Ксенофонта. Е. В. НИКИТЮК К развитию представлений об идеальном человеке в греческой литературе V-IV вв. до н. э. : понятие и образ kalo;" kajgaqov" у Ксенофонта. Вестник СПбГУ, серия 2, 1994, выпуск 1 (№2), с. 111-116 Публикации Центра антиковедения СПбГУ http://www.centant.pu.ru/centrum/publik/nikituk/nik05f.htm Одной из наиболее существенных заслуг античной общественной мысли в развитии европейской гуманитарной культуры можно считать разработку греками, а позднее и римлянами, представления об идеальном типе человека. Необходимость выработки такого взгляда была обусловлена самой природой античного гражданского общества, его тяготением к нормативности во всех областях жизни, к тому, что стало восприниматься самим этим обществом, а затем и средневековой Европой и новым временем как нечто классическое. Социальная и политическая природа античного общества определялась рано утвердившейся (еще в архаическую эпоху VIII-VI вв. до н. э.) тенденцией к сословной корпоративности, к гражданской элитарности : с одной стороны, античная гражданская община была, безусловно, социальной структурой и формой жизни всего населения данной местности, но, с другой стороны, это народное ее качество сочеталось с несомненной элитарностью, поскольку гражданский коллектив всегда противостоял более широкой массе населения, не принадлежащей к коренному этносу - метекам и рабам. Такая двойственность социальной природы античного общества не могла не найти своего отражения в культуре и идеологии. Полисный строй обуславливал не только разнообразие и полнокровность культурной жизни, питавшейся народными истоками (религией, мифологией, фольклором и т. д.), но и непрестанное...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: из сохранившихся произведений Софокла — «Аякс»—относится скорее всего к середине 50-х годов V века до н. э. и, таким образом, является почти современником эсхиловской «Орестеи», Между тем в «Аяксе» — впервые в истории известной нам греческой и всей мировой трагедии — появляется мотив самоубийства главного героя, свидетельствующий о неразрешимости стоящей перед ним нравственной проблемы, В конце 40-х годов до н. э. была написана «Антигона»; не слишком далеко от нее в хронологическом отношении находятся «Трахинянки», в которых намечается одна из проблем, получающих широкую разработку в «Царе Эдипе» 1 ,— и в каждой из названных трагедий мы снова встретим героев, накладывающих на себя руки Всего в этих четырех драмах насчитывается шесть случаев самоубийства,— вдвое больше, чем во всех семнадцати уцелевших трагедиях Еврипида 2 , слывущего еще с античных времен «трагичнейшим из поэтов» Таким образом, ясно, что трагедии Софокла демонстрируют величайшую напряженность трагической ситуации и такое ее разрешение, которое ничем не напоминает примиряюще-торжественный исход эсхиловской «Орестеи». Значит ли это, что характер сюжетных коллизий у Софокла и сущность раскрывающегося в них трагизма совпадают с тем, что мы привыкли находить в европейской драме нового времени? Толкование софокловской «Антигоны» долгие годы оставалось в русле, проложенном Гегелем; его и до сих пор придерживаются многие авторитетные исследователи 3 . Как известно, Гегель видел в «Антигоне» непримиримое столкновение идеи государственности с требованием, которое выдвигают перед человеком кровнородственные связи: Антигона, осмеливающаяся вопреки царскому указу похоронить брата,...