Поиск по материалам сайта
Cлово "WORLD"
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Входимость: 2. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Часть текста: обращенные к Музам, имеют ярко выраженную гимническую структуру; Г. Надь даже считает, что “с точки зрения формального устройства гимна к Музам первые 963 стиха “Теогонии” служат вступлением к каталогу героев и героинь, присутствующему в стихах 965—1020”[1]. Впрочем, если придерживаться не столь радикальной точки зрения и основное содержание поэмы видеть все-таки не в последних ее пятидесяти с небольшим строках, а в начинающейся со 116-го стиха “собственно теогонии”, то и тогда вступление, проойми-он, занимает десятую часть всего объема, то есть кажется изрядно затянутым. Еще в античности Кратет Пергамский исключал текст прооймиона, как Гесиоду не принадлежащий, — на том основании, что он мало связан с дальнейшим содержанием “Теогонии” и, в сущности, мог бы служить вступлением к любой поэме такого рода — на манер Гомеровых гимнов[2]. Кроме того, в этом вступлении обязательное для эпической поэмы обращение к Музам повторено дважды, причем вначале они именуются Гели-конскими (ст. 1—2), а затем Олимпийскими (52). Это можно объяснять, например, “соединением двух или более первоначально существовавших независимо прооймионов”[3] — или, наоборот, тем, что “здесь мы можем наблюдать превращение Муз из местных божеств, почитаемых на горе Геликон, в общегреческих богинь, чье место на горе Олимп”[4]. Между тем есть основания увидеть здесь не недочеты Гесиода, а вполне последовательную продуманную композицию. Прежде всего,...
Входимость: 2. Размер: 39кб.
Часть текста: Римская элегия не переняла от древнегреческой элегии VII—VI вв. до н. э. патриотических, политических, философских мотивов. Она позаимствовала только любовную тему и метр — элегический дистих. На что она еще опиралась, чему подражала, не ясно. В начале XX века доказывали, что она восходит к комедии, изображающей молодых влюбленных [8, 19, 22], или к эллинистической эпиграмме [8, 19]. И тогда существовало мнение, и в настоящее время считается, что элегия эллинистического времени могла оказать только косвенное влияние, потому что она была "объективной", т. е. поэты изображали страсти мифологических персонажей, а не свои собственные. К сожалению, александрийские элегии не сохранились, и об их отношении к римлянам можно только догадываться. Как было остроумно отмечено, когда-нибудь археологи в песках Африки, может быть, найдут амфору с папирусными отрывками, исписанными весьма "субъективными" строчками [24, 37]. Тогда окажется, что римские элегики не зря считали себя последователями эллинистической поэзии (Prop. III 3, 47—50; III 9, 43—46; Ovid. Ars am. III 329; Trist. I 6, 1—4; Ex Ponto III 1, 57—58 и т. д.). Элегический дистих появился в Риме во II в. до н. э. Его к латинскому языку применил Энний, писавший не на любовные темы. Луцилий этим метром писал книги сатир. Использовали его и неотерики. Последняя часть сборника Катулла ...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: К-, Энгельс Ф. Соч. 2-е из;'., т. 37, с. 33—37. Тексты Aristoteles Περί π ο ι η τ ι κ ή ς , Mit Einleitung von A. üudeman. Berlin; Leipzig, 1934. Diets H. Die Fragmente der Vorsocratiker/Hrsg. von W. Kranz. Weidmann, 1972— 1975. Bd. 1—2. Diets Η. Doxographi graeci. В., 1958. Dionysius Thrax. Scholia in Dionysii Thracis Artem grammaticam. Ree. A. Hilgard. Lps.: Teubner, 1901. Grammatici latini ex. rec. H. Keilii, Lps.; Teubner, 1857—1874. V. 1—6. Homeri Ilias/ Ed. G. Dindori. Editio quinta corr. C. Hentze, Lps.; Teubner, 1896. V. 1—2. Homeri Odyssea/Ed. G. Dindorf. Editio quinta corr. C. Hentze, Lps.; Teubner, 1891. V. 1—2. Homeri opera recogn. David B. Monro et Thomas W. Alien ed. tertia, Oxonii, 1976. V. 1—2. M. Fabii Quintiliani institutionis oratoriae. Libri XII/Ed. Radermacher; 1959. Strabonis geographica. Rec. A. Meineke. Lps.; Teubner 1886. V. 1—3. Переводы Гомер. Илиада/Пер. Η. И....
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: и отцом географии. Он рассказал своим современникам середины V века до н. э. обо всем варварском мире, «варварском» в смысле чужеземном, в том смысле, в каком греки говорили, что ласточка щебечет на «варварском языке». Он представил своим читателям весь Старый Свет — известный, неизвестный, а иногда и вымышленный,— все три старые страны света, о которых он говорит, что не понимает, почему их насчитывают три, в то время как земля едина. Он пишет: «Я, впрочем, не понимаю, почему единой земле даны три разные названия». Эти три названия — Европа, Азия и Ливия, означающая Африку. Замечание справедливое до 1492 года. Земля едина, едина и вместе с тем многообразна, населена народами и расами, управляемыми одними и теми же элементарными потребностями, но удовлетворяющими их в соответствии с бесконечным разнообразием различных обычаев. Геродот поставил себе целью рассказать в первую очередь о великих событиях эпохи персидских войн. Эти войны относятся приблизительно ко времени его рождения (Геродот родился около 480 года до н. э.) и заняли почти всю первую половину V века до н. э. Эти войны были для юной Греции решающим испытанием; то были не только мидяне и персы, но вся огромная масса народов всей Передней Азии — от западной Индии до Эгейского моря,— народов, подчиненных в то время персам, включая и Египет, также подвластный Персии, которых их цари — «великий царь», как называли его греки,— бросили против Греции. Это испытание греки выдержали. Они сражались с захватчиками, как встретили бы грудью лавину морскую. Им нередко приходилось бороться одному против десяти, спасая таким образом свою неистребимую любовь к свободе, которая, по свидетельству Геродота,...
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: Ирина Протопопова Пираты в греческом романе, или Вертеп философов Опубликовано в журнале: «НЛО» 2008, №94 ПИРАТ КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ http://magazines.russ.ru/nlo/2008/94/pro9.html В книге, посвященной истории античного пиратства, ее автор А. Б. Снисаренко приводит сцену из так называемого греческого любовного романа — “Повести о Габрокоме и Антии” Ксенофонта Эфесского, написанной во II в. н. э.: главных героев захватывает в плен шайка морских разбойников. Пример сопровождается комментарием: “... едва ли стоит сомневаться, что картина списана с натуры”1. Вопрос о том, насколько можно доверять “художественной литературе” как историческому источнику и, наоборот, насколько и чем последний отличается от первой, весьма не прост и остается открытым для современных исследователей (здесь достаточно упомянуть работы Х. Уайта и П. Рикёра) — особенно остро этот вопрос встает, когда соответствующие “картины” отдалены от нас тысячелетиями. По словам Томаса Грюневальда, анализирующего образы “разбойников” в Римской империи, “когда речь идет о бандитах, римские историки становятся новеллистами; но когда настоящие новеллисты пишут о бандитах, они вовсе не превращаются в социальных историков”2. В этих, отнюдь не претендующих на полноту заметках мы попробуем рассмотреть образы пиратов в греческих любовных романах3 в сравнении с некоторыми “историческими” свидетельствами о них. Но сначала несколько слов об истории пиратства. 1 На пиру у гостеприимных феаков Одиссей начинает рассказ о своих приключениях с эпизода разграбления острова киконов: Ветер от стен Илиона привел нас ко граду киконов, Измару: град мы разрушили, жителей всех истребили. Жен сохранивши и всяких сокровищ награбивши много,...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: собой некоторый коллектив, хотя подчеркивается и то, что для каждого отдельного воина поход — это средство обретения славы. В "Одиссее" никаких общественных интересов нет. Одиссей один противостоит ветрам, волнам, богам и людям. Поэтому, характеризуя гомеровский эпос, видимо, нужно бы больше подчеркивать не примат общества, но изображение объективных событий. Гомер спокойно рассказывает о мире, в котором беспрерывно чередуются жизнь со смертью, удача с неудачей, счастье с несчастьем. Иногда поэт появляется и сам, обращаясь к музам: "Мужа воспой ты мне, Муза" (Од. I 1); "Расскажите мне теперь, Музы, жительницы Олимпа" (Ил. II 484). (Ради точности здесь приводятся дословно переведенные цитаты.) Таких обращений в поэмах можно встретить только несколько. Чаще поэт ломает иллюзию объективного повествования и свою точку зрения высказывает при оценке того или иного поступка героев поэм. Так, в начале "Одиссеи", сказав, что царю Итаки не удалось спасти друзей, он не удерживается от замечания: "Гибель они на себя навлекли святотатством, безумцы, съевши быков Гелиоса, над нами ходящего бога" (Од. I 7—8). Определение "муж неразумный" заслуживает и Агамемнон, поверивший обманчивому сну (Ил. II 38), и Азий, не послушавший Полидаманта (Ил. XII 113), и другие неразумные герои (Ил. XII 127; XVI 46; XVI 686; XVII 236; XVII 479; XVIII 311 и т.д.). Конечно, эмоциональных оценок событий или действующих лиц поэм не слишком много. Гомер спокойно рассказывает о том, что происходит в пестром мире. Героическим эпосом поэмы Гомера называются потому, что их герои могущественны, дали обжитого богами поднебесья величественны, замки городов высоки, ворота крепки, башни огромны. Героический эпос — это обычно поэмы активного действия [1, 49—90]. Для описания величественного мира прошлого подходящими становятся сложные эпитеты. Это длинные, медленно произносимые слова, множество которых возвышается над более короткими, как бы меньшими словами: длинноодежные троянки, мило...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: (гнев, ожесточенность, буйство, сладострастие). Такая противоположность добродетелей и пороков появилась, видимо, под влиянием стоицизма. Многие мотивы (описание щита, пророчества о будущем Рима, образ юной героини, картины подземного мира и т. д.) напоминают Вергилия и Гомера. Гай Валерий Флакк успел написать 8 книг эпоса "Аргонавтика". Сочинение осталось незаконченным. Оно создано вслед за Аполлонием Родосским и писавшим на эту тему по латыни Варроном Атацинским (I в. до н. э.), однако встречаются и оригинальные мотивы и стилистические средства. В эпосе много речей, написанных по правилам риторики. Публий Папиний Стаций написал две эпические поэмы. "Фиваида" состоит из 12 книг. Она изображает поход Полиника против Фив и гибель обоих братьев. Как и "Энеида" Вергилия, она распадается на две части, и во второй из них описываются битвы. Тон поэмы патетичен, стиль манерен. В эпосе "Ахиллеида" Стаций, видимо, замахнулся рассказать всю жизнь Ахилла. Сохранилось 2 книги. Кроме того, этот поэт оставил еще сборник коротких стихотворений. ЛУЦИЙ АПУЛЕЙ (125—180 гг. н. э.), традиционно заканчивающий римскую литературу, — уже не чисто римский писатель. Его можно считать мостиком, ведущим к литературе Поздней античности. В творчестве Апулея больше нет возвеличивания римского образа жизни, обычаев предков — национальной идеи, питавшей римскую литературу около 250 лет. Дух сочинений этого писателя космополитичен. Во времена Апулея Рим доживал последний спокойный век своей истории. Власть императоров была прочной, ее поддерживали все слои населения, республиканские идеи были давно забыты. Уже появились и ростки кризиса (непродуктивность труда рабов, сепаратные настроения провинций и т. д.), но они были еще слабыми. Римская империя еще сияла величием, хотя Италия и начала терять свое значение. Теперь расцветает экономика и культура провинций. Город Рим...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: СНОВИДЕНИЕ У ГОМЕРА И ПЛАТОНА: ONEIROS И CHORA http://kogni.narod.ru/oneiros.htm 1. Представления архаической Греции о сновидении 2. Гомер 3. Платон 4. Выводы 1. Представления архаической Греции о сновидении. «Скажите, что вам снится, и я скажу, кто вы», – эту парафразу известной пословицы можно, вероятно, отнести не только к отдельному человеку, но и к какой-либо эпохе или культуре в целом. Фридрих Ницше полагал, что сны древних греков были пластичны и логичны: при невероятной пластической точности и верности взгляда греков и искренней любви к светлым и смелым краскам, несомненно, придется предположить и в их снах логичную причинность линий и очертаний, красок и групп, сходную с их лучшими рельефами – последовательность сцен, совершенство которых дало бы нам право назвать видящего сны грека Гомером и Гомера видящим сны греком...[1] Сон, как и опьянение, Ницше считает художественными силами самой природы; первая связана с Аполлоном, вторая с Дионисом. Однако известные нам представления греков о снах и, в частности, об отношениях Аполлона с онейромантикой (гаданием по снам), говорят совсем о другом: сны хтоничны. Еврипид так рассказывает о борьбе Аполлона за владычество над дельфийским святилищем[2]: когда Аполлон вытеснил из него дочь Земли Фемиду, Земля породила сновиденья, показывающие гадателям, что было и что будет, и оракул перестал быть нужным; Аполлон взмолился Зевсу, и тот как-то ослабил пророческую силу снов[3], благодаря чему оракул Аполлона вернул свою влиятельность. Гадание по сновидениям, посылаемым Геей, противопоставляется прорицаниям Пифии, вдохновленной Аполлоном: первое...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: (Двенадцать развернутых тезисов) Мировой литературный процесс в последние годы все больше привлекает внимание теоретиков и историков литературы. Здесь нет ничего удивительного, ибо к этому толкает сама наша действительность, творчество наиболее крупных писателей современности, становящееся, благодаря переводам и средствам массовой коммуникации, почти немедленно фактом интернациональным, а также задачи научного построения теории и истории всемирной литературы обобщающих эту художественную практику. Мне хотелось бы предложить читателю некоторые соображения, связанные с понятием мировой литературы, особенно в применении к античности. Тезис первый. Мировая литература ( она же всемирная и всеобщая ) 1 —категория историческая. Принято считать,что «мировая литература сложилась лишь в новое время,на рубеже XVIII и XIX вв. » 2 . Если быть более точным, мировая литература —детище эпохи капитализма, а самый термин Weltliteratur, как известно, впервые засвидетельствован у Гете, в записях разговора с ним И. П. Эккермана 31 января 1827 г. «Национальная литература сейчас мало что значит,— говорил великий немец,— на очереди эпоха всемирной литературы» 3 . Позднее (1848 г.) Маркс и Энгельс в «Манифесте коммунистической партии», характеризуя эпоху господства буржуазии, писали: «На смену старой местной и национальной замкнутости... приходит всесторонняя зависимость наций друг от друга. Это в равной мере относится как к материальному, так и к духовному производству. Плоды духовной деятельности отдельных наций становятся общим достоянием. Национальная односторонность и ограниченность становятся все более и более невозможными, и из множества национальных...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: гамму чувств: И ненавижу ее и люблю. "Почему же?" — ты спросишь. Сам я не знаю, но так чувствую я — и томлюсь. (85). Другой, возможно, написал бы длинную элегию, а стихотворение, уместившееся у Катулла в две строчки, — это миниатюра [19, 33], в которой есть и противоречивая борьба чувств в сердце, и рациональный взгляд со стороны, и сдавленный крик, и изнуряющее углубление в причины такого состояния, и ответ: я не знаю, только чувствую, что это так, и страдаю. В тексте стихотворения нет ни одного существительного, только глаголы, выражающие не энергичное действие, но состояние кипящих чувств. Сказано простыми словами, безо всякой вычурности. Поэтому конденсированность мысли и лаконичность средств выражения можно считать основной особенностью поэзии Катулла. Замечено, что даже в более длинных стихотворениях, написанных гекзаметром, Катулл избегает анжабемента (переноса предложения в следующую строку), стремясь уложить мысль в одну строчку [8, 147]. Экономия слов была не только проявлением поэтической природы автора, но и частью программы как его самого, так и его единомышленников. Катулл был не римлянином. Биография поэта известна недостаточно. Обычно ее пытаются воссоздать, опираясь на его поэзию [17]. Его родина — Северная Италия, город Верона и его окрестности. Отец поэта был богатым, почитаемым и известным человеком в тех краях. Он купил сыну небольшое поместье неподалеку от Рима, возможно, надеясь, что тот, женившись там на римлянке, получит гражданство, а его дети уже даже от рождения будут римлянами. Самому юному поэту, видимо, было важнее, что Рим был столицей, центром культурной...